Ольга Резникова «Тюрьмы Петербурга–Петрограда–Ленинграда»

Рубрика Россия гулаговская
г. Санкт-Петербург, школа № 286, 11-й класс
Третье место

 

Это было, когда улыбался

Только мертвый, спокойствию рад,

И ненужным привеском болтался

Возле тюрем своих Ленинград.

                                   А. Ахматова

В России тюремное заключение, как вид наказания, впервые появилось в «Уложении Алексея Михайловича» в 1649 году. До этого существовали темницы для заключения до выяснения обстоятельств. Там подозреваемых допрашивали и пытали, человека могли покалечить, а потом выяснить, что он был не виноват. И только в XIX веке наказание стали понимать не только как инструмент изоляции преступника от общества и кары в назидание другим согражданам, но и как способ перевоспитания преступника.

Состояние тюрем в стране всегда сопоставимо с состоянием самого общества. Если общество заботится о тюрьмах, если об их состоянии говорят, пишут в газетах и в результате власти улучшают условия содержания заключенных, то это значит, что общество признает их человеческие права. Но во все времена о тюрьмах и об их состоянии писали мало. Либо предмет считался недостаточно благопристойным для описания, либо общество вообще не придавало никакого значения содержанию заключенных.

В нашей стране такое положение сохраняется до сих пор. Поэтому и сегодня нет специальной литературы, посвященной тюрьмам Петербурга – Петрограда – Ленинграда. Самый доступный источник по этой теме – воспоминания бывших заключенных, но в этих текстах отсутствуют точные сведения по хронологии, истории, топографии и документальной базе. В книгах же о российских тюрьмах, изданных в советское время, нет упоминаний об их использовании после 1917 года.

В краеведческой литературе по Санкт-Петербургу тюремная тема также плохо освещена, а те описания, которые все же можно отыскать, содержат порой грубые ошибки. Так, в книге «Святой Петербург»[1], единственной из множества книг по краеведению нашего города, где есть специальный раздел о тюрьмах, много неверных сведений. Кроме того, перечень тюрем в книге далеко не полон.

Одним из видов источников являются архитектурные справочники и книги по архитектуре. Особенно ценны справочники по истории церквей, так как до революции церкви были при всех тюрьмах, – и здесь содержатся минимальные сведения и о самих тюрьмах. Поскольку источников по тюрьмам вообще мало, любая подобная информация очень ценна.

Некоторую информацию, а иногда и очень важную, можно извлечь из газет первых послереволюционных лет. Из таких источников необходимо отметить единственный в своем роде специальный выпуск газеты «Петербургский литератор»[2], посвященный столетию «Крестов».

Полезным оказывается знакомство с существующими музейными экспозициями по истории тюрем. Таких у нас в городе три. Во-первых, в Петропавловской крепости, но там совершенно не отражен советский период, хотя до 1924 года часть помещений крепости использовалась в качестве места заключения (включая Трубецкой бастион!). Музей на Гороховой, 2, наоборот, охватывает историю ВЧК, ГПУ и ОПТУ с 1917 до 1926 год, но в нем практически отсутствует информация о Гороховой как о месте заключения. В августе 1999 г. для свободного посещения открылся музей в «Крестах» (который отражает, прежде всего, сегодняшнюю жизнь тюрьмы). Кроме этих трех открытых музеев в тюрьме ДПЗ на Шпалерной улице есть мемориальная камера № 193, в которой был заключен В.И. Ленин во время следствия по делу «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». Эта камера музеефицирована, но практически недоступна для посетителей. Следует заметить, что в существующих экспозициях очень много неточностей, ошибок и фальсификаций, особенно в тех разделах, где дана история политических репрессий.

Основным источником по истории тюрем советского периода в данной работе послужили архивные материалы (фонды ЦГА СПб.), воспоминания бывших заключенных в рукописной и опубликованной форме (прежде всего, из архива и библиотеки Научно-информационного центра «Мемориал»), а также результаты устных опросов.

Цель этой работы – привлечь внимание к проблемам петербургских тюрем с помощью краеведческого исследования. Прежде всего необходимо было выявить все места лишения свободы в нашем городе в разные периоды его истории. По этим сведениям была составлена историческая карта города, на которой были зафиксированы все установленные тюремные помещения, даты их постройки, период использования и тюремная специализация. Основная же работа состоит из следующих частей: 1) историческое описание и анализ изменения условий содержания заключенных на основе изучения юридических документов и сравнение их с реальным положением – по воспоминаниям; 2) сводка фактического материала по истории каждой тюрьмы в отдельности; 3) освещение современного положения заключенных по материалам прессы 1990-х годов.

Предваряя выводы данной работы, сразу можно сказать, что тюрем в нашем городе, по сравнению с дореволюционным периодом, стало меньше, а заключенных – больше, и современные политические и общественные деятели по-разному смотрят на решение проблемы – одни за то, чтобы строить новые хорошие тюрьмы, другие за то, чтобы меньше сажать. Мне кажется, что надо и меньше сажать, и больше строить.

Мировой опыт показывает, что гуманизация содержания мест лишения свободы способствует снижению рецидивной преступности. От этого общество только выигрывает. В нашей же стране тюрьмы превратились в школы для подготовки преступных кадров. За годы советской власти тюрьма вошла в жизнь многих миллионов.

300 лет петербургским тюрьма

В 1706 году построен Каторжный острог, который находился в каторжном дворе при Адмиралтействе на Благовещенской площади. Это было первое место заключения в Петербурге, где содержались особо опасные уголовные преступники, находившиеся на каторжных работах (гребля на галерах). Но без политической тюрьмы город просуществовал недолго. В 1718 годудля этой цели впервые стал использоваться Трубецкой бастион Петропавловской крепости. Первым его заключенным, по приказанию Петра I, стал царевич Алексей. Царевич скончался в крепости. Позднее в крепости появилась еще одна политическая тюрьма – Алексеевский равелин, который в конце того же века был перестроен в «Секретный дом» с теми же функциями. Иногда для заключения государственных преступников использовались и казематы Петропавловской крепости[3]. Примерно в эти же годы перестает существовать Каторжный острог. Есть данные, что в 1790-е на месте Каторжного острога было построено здание Морских казарм[4].

В первой половине XIX века с разницей в шесть лет начали действовать две тюрьмы: Пересыльная тюрьма на Демидовом и Литовский замок на Крюковом канале. Последний был одной из самых важных тюрем на территории Санкт-Петербурга. Это была первая тюрьма в городе, в которой реализовалась идея раздельного содержания преступников различных категорий (по полу, возрасту, тяжести деяния, по происхождению).

А уже через четыре года началось строительство Военно-исправительной тюрьмы морского ведомства на о. Новая Голландия. Длилось строительство всего год. Затем была построена Военная тюрьма (Нижегородская, 39) на 200 «мест».

С 1870-х строительству тюрем придается большое значение. В 1872 году был перестроен в камне Трубецкой бастион – в том виде, в каком он дошел до наших дней. Он стал больше: камеры обширнее и их количество увеличилось. А через три года, ко времени учреждения Главного тюремного управления и начала его строительной деятельности в Петербурге, в городе была построена еще одна тюрьма. Это был Дом предварительного заключения, рассчитанный на содержание 700 заключенных.

Во второй половине XIX века в городе сформировался свой архитектурный стиль и выразился он не только в строительстве дворцов, усадеб, театров, но и в тюремной архитектуре. В этот период был создан целый ряд мест заключения в едином «тюремном» стиле. Самый большой вклад в создание таких зданий внес А.Томишко[5]. В 1884 году он стал архитектором Главного тюремного управления[6], и в тот же год начались работы по строительству тюрьмы одиночного заключения. Деревянная тюрьма, находившаяся на этом месте раньше, была слишком мала, неудобна и не соответствовала «тюремному стилю» Петербурга, о котором я уже упоминала. Новая одиночная тюрьма, с множеством служебных зданий и огромная по размеру, поражала усовершенствованием тюремной архитектуры. Одиночная тюрьма в народе получила название «Крестов»: она была названа так, потому что на плане напоминала кресты (состояла она из двух корпусов, пересекающихся в центре).

Уже через год, по проекту того же архитектора, в 1885 году, были начаты работы по постройке женской тюрьмы недалеко от «Крестов» на Арсенальной улице. Через пять лет были построена тюрьма с новейшим оборудованием: в каждой камере была вентиляция, канализация, водопровод, пищу поднимали на лифтах. При тюрьме были ясли, детский сад, церковь, баня, прачечная, швейная мастерская[7].

Этого требовали пенитенциарные воззрения того времени. На заключенных уже не смотрели с презрением и отвращением. Именно тогда впервые встал вопрос о правах заключенных. Это были, наверное, самые значимые изменения в тюремном деле. Теперь целью наказания стали не только устрашение и изоляция, но появились и элементы воспитания. В это же время начинается деление мест заключения не только по срокам лишения свободы, но и по тяжести преступления. Создаются даже тюремные школы, в них малолетние заключенные занимались с 9-ти до 12-ти часов русским языком, арифметикой, историей России и географией[8].

В России первым защитником прав заключенных я считаю доктора Федора Павловича Гааза[9]. В конце XIX века на Казачьем плацу близ Пересыльной тюрьмы, переведенной с Демидова переулка (она упоминалась ранее), строится целый комплекс тюремных зданий. На набережной реки Монастырки расположились городской арестный дом, здание приюта для арестантских детей Дамского попечительного о тюрьмах комитета[10], здание для женщин, выходящих из мест заключения, Дом трудолюбия и богадельня при Убежище для женщин, выходящих из мест заключения[11]. С конца XIX века в этом комплексе зданий действует также тюремная больница. Ее народное название – Больница Гааза, в честь доктора Федора Павловича Гааза (вопреки распространенному мнению, это название никогда не было официальным).

Революция коренным образом изменила жизнь тюрем. В дни Февральской революции, по распоряжению Временного комитета Государственной Думы арестованных бывших царских министров и других деятелей свергнутого режима направили в Трубецкой бастион, там с марта до 31 октября 1917 года действовала Чрезвычайная следственная комиссия, которая была учреждена Временным правительством (март 1917 г.) для расследования противозаконных действий министров, главноуправляющих и других должностных лиц. В ведении ЧСК находились 24 заключенных Трубецкого бастиона. 25 октября 1917 года были арестованы и помещены туда же министры Временного правительства, а через несколько дней доставлены арестованные 29 октября юнкера.

В 1917 году тюрьма одиночного заключения была закрыта, а после революции восстановлена как Выборгская одиночная тюрьма. В 1917–1918 годах она использовалась мало.

Весь комплекс зданий на Казачьем плацу, кроме тюремной больницы, были закрыт и перестроен.

В 1917–1918 годах на время был закрыт Дом предварительного заключения, его заключенные выпущены на свободу, а соседнее с ним зданием Окружного суда (Шпалерная, 23) в дни Февральской революции сожжено.

Но главной катастрофой для тюрем города была потеря Литовского замка. 23 марта 1917 года. Александр Блок писал матери: «Выгорели дотла Литовский замок и Окружной суд, бросается в глаза вся красота их фасадов, и вылизанных огнем и, вся мерзость, безобразившая их внутри, выгорела».

В 1918 году временно закрыта Военная тюрьма.

Количество тюрем катастрофически уменьшалось, а число заключенных начало резко расти. Сажали бывших чиновников, представителей дворянства, духовенства, крестьян, продававших овощи и фрукты со своего огорода, меньшевиков, монархистов, анархистов, а также «всех граждан с уголовным прошлым»[12]. В связи с этим в Петербурге появился целый ряд временных арестных помещений, которые позже не использовались по этому назначению. В газетах[13] упоминаются временные арестные помещения в подвалах Смольного института. Арестные помещения находились также и на четвертом этаже. «В Смольный нас привели в здание начала XIX века, некогда занятое классами. В каждом этаже стеклянные двери с двух сторон открывались на широкий коридор… Нас провели во второй этаж в большую классную залу, середина которой была занята огромным столом… мы поднялись еще на два этажа… нас вели по бесконечным коридорам XVIII века вокруг всего здания до сравнительно новой постройки, выходившей окнами на Неву. Наконец, мы достигли довольно большой комнаты, в которой стояли десяток железных кроватей»[14].

На Васильевском острове (угол Чекушинской набережной и Большого проспекта) до 1917 года находились морские Дерябинские казармы. После революции они использовались для временного содержания заключенных. 17 февраля 1918 года вышло постановление: «…Отделу Управления в спешном порядке поручить открыть несколько лагерей особого назначения, куда можно было заключить уголовный элемент и откуда невозможны были бы побеги. Для приспособления к таким лагерям Отделу Управления рекомендуются помещения бывшей тюрьмы «Кресты» и Дерябинские казармы»[15] (на август–октябрь 1918 года там содержалось 75–150 человек в 10–12 камерах). Политическим разрешалось свободное хождение по коридорам, а уголовники сидели в отдельной запертой камере[16].

После революции «деление мест заключения на разряды по тяжести показания в приговоров судов отменяется и в последних указывается только лишение свободы на определенный срок, обязательно связанное с принудительною работою»[17].

В связи с этим в 1919 году были созданы четыре лагеря принудительных работ: 1-й лагерь принудительных работ в Чесменской богадельне (Московское шоссе, 74), 2-й – в Крестах (Арсенальная набережная, 7), 3-й – в 1-й женской трудовой колонии (станция Разлив Приморской железной дороги), 4-й – в Михайловской клинической больнице (Сампсониевская набережная)[18].

Временные арестные помещения находились также в Распределительном пункте (на углу Гончарной улицы и Невского проспекта); в районных комиссариатах по разным адресам (Михайловская, 2; Глинки, 2; Мойки, 67 и др.); в подвалах Исаакиевского собора[19] и в Новочеркасских казармах[20].

С момента установления советской власти достаточно долгое время использовались камеры на Гороховой, 2. В 20-е годы в городе ходила частушка:

Все превратно в этом мире.

Мы окажемся опять

На Гороховой 4[21],

На Шпалерной 25.

При советской власти число осужденных к заключению, особенно по политическим мотивам, резко увеличилось. Мест в тюрьмах не хватало. В камеры сажали людей в несколько раз больше, чем раньше. Например, «Кресты» были построены как одиночная тюрьма, а в советское время в каждой «одиночной» камере содержалось по 10–16 человек. Люди могли спать только по очереди, часто прямо на полу. Еще тяжелее положение было в годы Большого террора (1937–1938 гг.), когда под камеры занимали даже помещения бывших тюремных церквей (ранее переделанные в клубы). За годы Большого террора через ленинградские тюрьмы прошли тысячи человек: с августа 1937-го по март 1938-го только расстреляно было 40 тысяч[22], а сколько осуждено к заключению в лагерь?!

В 1930 – 1940-е годы в Ленинграде не было специальных тюрем для отбывания наказания, но существовали «Особые конструкторские бюро» (ОКБ), где заключенные ученые и инженеры работали над созданием нового оружия и т.д. Особенно трудное положение в тюрьмах было во время блокады. Паек там был гораздо меньше обычного рабочего, кроме того, если на свободе человек мог обменять вещи на еду, то у заключенных такой возможности не было. Поэтому смертность в тюрьмах была высокая. Но число арестов не уменьшалось. Арестовывали по подозрению в шпионаже и предательстве, достаточным основанием для осуждения было и чтение сброшенных с самолетов фашистских листовок. Руководители НКВД писали в отчетах, что с 22 июня 1941 года по 30 сентября 1942 годав блокированном Ленинграде ими было «арестовано 9574 человека, в т.ч. 246 шпионов и диверсантов, засланных противником; вскрыто и ликвидировано 625 контрреволюционных групп и формирований, из них: шпионско-изменнических – 69, террористических – 31, повстанческих – 34, националистических – 226, церковно-сектантских – 7 и др.»[24].

В первую блокадную зиму заключенные «Крестов» почти все умерли от голода. Щапов Д.И., будучи заключенным, с 16 октября 1941 года по 2 февраля 1942 года выносил и грузил в машины трупы умерших (по его подсчетам, за это время умерло около 1853 человек): «…в день приходилось выносить от 25 до 40 трупов. Одежда мертвецов изнутри была покрыта шевелящейся коркой вшей. Какие-либо бирки и пометки отсутствовали. Эти люди оставались никем не учтенными[25]. Трупы мы выносили во двор. Там их складывали в машины и куда-то увозили. Кто были эти люди, куда их увезли, никто не знал. И 3 февраля 1942 года я увидел: двери всех камер были открыты в тюремный коридор. Некого было в них больше запирать»[26].

Прошли многие десятилетия, менялась политическая обстановка в стране, а новых мест заключения не появлялось (после постройки Пересыльной тюрьмы на Казачьем плацу в 1894 году не появилось ни одной новой тюрьмы). Даже наоборот, их стало еще меньше: перестала существовать пересыльная тюрьма на Константиноградской, Шпалерная, 25 (следственный изолятор КГБ/ФСБ) почти не используется. Реально на весь огромный город, население которого достигло пяти миллионов, действуют только три тюрьмы: следственный изолятор ГУВД («Кресты»); Женская тюрьма на Арсенальной улице; Женская тюрьма и тюрьма для несовершеннолетних на Нижегородской, 39. По сравнению с XIX веком гигиенические условия ухудшились, в одиночной камере сидят десять, а то и двенадцать человек, спят на нарах (нары трехэтажные), кому не хватает места – спят на полу. В 1870-х годах общество понимало, что нужно заботиться о заключенных, о тюрьмах, что от этого зависит здоровье общества, строились тюрьмы одна за другой, при каждой тюрьме была церковь, иногда при тюрьме существовали школы. Поскольку лагеря переполнены и почти не принимают осужденных, то сейчас почти половина заключенных «Крестов» реально отбывает там наказание, хотя они и не были приговорены к тюремному заключению (это более тяжелый режим по сравнению с лагерным). Правда, иногда заключенных отправляют в тюрьму в Выборге. Лишение свободы по приговору суда является уже само по себе наказанием в соответствии с Уголовным кодексом, а жестокое обращение с осужденными и невыносимый режим – это злостное нарушение прав человека. Сейчас люди, которые сидят в тюрьмах под следствием, находятся в ужасных условиях много месяцев, а то и лет, теряют здоровье. Может быть, многие из них невиновны и потом их выпустят, но уже больных и искалеченных. Такое состояние тюрем позорно для любого общества.

Тюрьмы на карте города
Каторжный острог
В 1706 году был построен Каторжный двор при Адмиралтействе для особо опасных преступников, там содержались гребцы галерного флота. Смирительный дом находился на Екатерининском канале у русла Мойки около Благовещенской площади (площадь Труда). Это было двухэтажное, хорошо отделанное здание. «В нем по фасаду несколько десятков окон. Находящиеся на задней стороне здания две галереи поддерживались колоннами. В верхний этаж вела каменная лестница. В здании около 30 комнат, 33х23 фута. Окна на высоте 6 футов от земли. В оконных рамах форточки»[27].

После ликвидации острога на его месте в 1790-е годы было построено здание Морских казарм архитектором Ф.Волковым (перестроено архитектором А.Захаровым). В настоящее время на этом месте – Дворец труда.

Петропавловская крепость
В Петропавловской крепости было несколько мест заключения, и все они предназначались для политических преступников.

Впервые крепость начала использоваться как государственная тюрьма при Петре I в 1718 году в одном из помещений Трубецкого бастиона, построенного еще в 1703 году. В 1870–1872 годах он был перестроен архитекторами К.Андреевым и А.Пасыпкиным в каменное двухэтажное здание (в плане пятиугольное) на 69 одиночных камер[28]. Это была политическая следственная тюрьма, хотя в 1880-е годы одновременно была и каторжной. Через тюрьму Трубецкого бастиона с 1872 года по 1917 год прошло около 1500 человек. В 1870 – 1890-е годы там содержались народни­ки, члены организации «Земля и воля» (среди них князь П.А.Кропоткин), затем члены «Народной воли», «Северного союза рабочих», «Союза борьбы за осво­бождение рабочего класса». В 1905–1907 годах здесь находились в заключении писатель М.Горький, публицист И.Ф.Анненский.

В 1919–1922 годах тюрьма Трубецкого бастиона входила в систему гауптвахт крепости и была филиалом тюрем Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем (ВЧК) и Особого государственного политического управления (ОГПУ). Здесь же содержались арестованные городской военной комендатурой. В 1917–1918 годах в Трубецком бастионе содержался под следствием и отбывал наказание В.М.Пуришкевич (подметал двор Трубецкого бастиона). Великие князья: Георгий Михайлович, Дмитрий Константинович, Павел Александрович, Николай Михайлович – в ночь с 27 на 28 января 1919 года во дворе Петропавловской крепости были расстреляны в порядке мести за убитых 15 января в Германии революционеров Карла Либкнехта и Розы Люксембург. С 14 марта 1921 года в тюрьме Трубецкого бастиона находились участники Кронштадтского восстания. С 1924 года тюрьма Трубецкого бастиона – музейный объект (экспозиция «Тюрьма Трубецкого бастиона»). В настоящее время в аварийном состоянии.

Кроме Трубецкого бастиона как политическая одиночная тюрьма использовались и казематы Петропавловской крепости. Это были: бастион Зотова, из которого сохранилось несколько казематов, Кронверкская куртина, Никольская куртина, Невская куртина, Екатерининская куртина. В разные годы там содержались: А.Радищев за книгу «Путешествие из Петербурга в Москву» (арестован 30 июня 1790 г.); декабристы (арестованы в декабре 1825 г.); петрашевцы (1840-е); студенческая молодежь (1860-е).

В 1733–1740 годах архитектором Б.Минихом в Петропавловской крепости был построен Алексеевский равелин. Со второй половины XVIII века в равелине находилась деревянная тюрьма для политических заключенных. В 1795 году Павел I издал указ: «Для содержащихся под стражею по делам, до тайной экспедиции относящимся, изготовить дом с удобностью для содержания в крепости»[29]. После этого указа деревянная тюрьма была снесена, на ее месте из камня в 1797 году построен «Секретный дом» Алексеевского равелина. Тюрьма была одноэтажная, в плане – треугольник, на 26 одиночных камер. 20 камер использовались для заключения арестантов (в том числе и для пожизненного заключения), часть камер была занята квартирой смотрителя, цейхгаузом и библиотекой. В разные годы там содержались: декабристы (1825–1826): братья Бестужевы Н.А и М.А., С.П.Трубецкой, К.Рылеев, П.Пестель, С.Муравьев-Апостол и другие; члены кружка М.Буташевича-Петрашевского, среди которых был и Ф.М.Достоевский (1849); Н.Чернышевский, здесь им был написан роман «Что делать?» (1862–1864); члены партии «Народная воля» (1882–1884). В 1884 году тюрьма была упразднена (узники переведены в Шлиссельбургскую крепость), а в 1885 году снесена. На ее месте в 1895 году архитектором Я.М.Каменевым было построено здание Архива Главного управления Военного министерства. До 1997 года там размещалась редакция и типография газеты ЛВО «На страже Родины», затем здание передано Музею города.

Литовский замок
В 1783–1787 годах на пересечении реки Мойки и Крюкова канала архитектором Старовым был построен Литовский замок[30]. Сначала там размещался Кавалергард­ский полк, затем – Литовский мушкетерский полк.

В 1824 году архитектором И.Шарлеманом замок был перестроен под городскую тюрьму для уголовных преступников с маленькими сроками заключения. В плане здание представляет собой неправильный пятиугольник с семью круглыми башнями[31], отчего в народе это здание называлось «Семибашенный замок»[32].

По данным Попечительного о тюрьмах заведения[33], тюрьма была разделена на отделения, в которых размещали заключенных в зависимости от рода преступления и социального происхождения. Все заключенные привилегированных сословий, кроме тех, кто был осужден за убийство и грабеж, содержались в 21 камере (на 1869 г. было 39 арестантов) специального Привилегированного отделения, фасад которого выходил на Тюремный переулок. Для заключенных непривилегированных сословий, арестованных за мелкую кражу, было в Литовском замке Рабочее отделение – три камеры (на 1869 год – 15 заключенных). Арестанты этого отделения могли по желанию работать в хозяйственной части (поварами, кашеварами, хлебопеками и дворниками). Оставшиеся заключенные располагались, в зависимости от рода преступления, в пяти отделениях. 1-е частное отделение, фасад которого выходил на Крюков канал, состояло из 11 камер (на 1869 год – 125 заключенных), там сидели по обвинению в краже со взломом. По тому же фасаду во 2-м отделении в семи камерах содержались купцы-иностранцы, осужденные за любые преступления, кроме убийства и грабежа (на 1869 год – 41 человек). Бродяжное отделение находилось на четырех этажах по фасаду, выходящему на Крюков канал. На первом этаже сидели за «бродяжничество и не помнящие родства» в трех камерах (на 1869 год – пять человек), на втором этаже – за разбой и убийство в четырех камерах (на 1869 г. – 38 человек), на третьем этаже – за грабеж и сбыт фальшивых кредитных билетов – в шести камерах (на 1869 год – 65 человек) и на четвертом этаже – рецидивисты за кражу со взломом – в шести камерах (на 1869 год – 56 человек). По тому же фасаду для разночинцев было две камеры, одна из них была предназначена для исправительного содержания, а вторая – для арестной роты. Также в тюрьме было 17 камер одиночного заключения (на 1869 год – 17 человек) Секретного отделения, для арестантов, приговоренных к секретному заключению (политические). Всего на ноябрь 1869 года в Литовском замке содержалось 597 заключенных (466 мужчин и 131 женщина), а на январь 1900 года – 822 человека.

В феврале 1917 года все заключенные были освобождены, а тюрьма сожжена. Руины разобраны в 1929–1930 годах.

В настоящее время территория застроена жилыми домами.

Пересыльная тюрьма
На углу Демидова переулка (пер. Гривцова) и Большой Мещанской улицы (Казанская ул.) с 1818-го до 1894 года действовала пересыльная тюрьма. В 1894 году, поcлe окончания постройки Пересыльной тюрьмы на Конной площади (Казачий плац), арестанты с Демидова переулка были переведены туда, а здание бывшей тюрьмы отдано в ведение городского управления[35].

Здание тюрьмы в Демидовском переулке не сохранилось. В настоящее время на этом месте находятся два здания: Русского Географического Общества (пер. Гривцова, 10), построенное в 1909 году архитектором Г.В.Барановским, и 2-й классической гимназии (пер. Гривцова, 12), построенное в 1913 году архитектором Л.Шишко.

Военно-исправительная тюрьма
На острове Новая Голландия, близ Тюремного моста через Крюков канал на набережной реки Мойки, 103, в 1829 году была построены морская тюрьма и гауптвахта (архитектор А.Е.Штауберт). С 1917 года тюрьма почти не использовалась (известно, что с октября 1917 года по апрель 1918 года там содержалось 15 заключенных),[36] начала 1920-х исправительный дом совсем не использовался. В настоящее время в Новой Голландии находятся склады ДКБФ (Дважды Краснознаменный Балтийский Флот), а в здании тюрьмы – казарма.

Дом предварительного заключения (ДПЗ)
1 августа 1875 года [37] на Шпалерной улице, 25 (Захарьевская, 4) открылась первая в России следственная «образцовая тюрьма» на 317 одиночных камер (из которых – 32 женские, а остальные – мужские), а также 68 общих камер и карцеров (всего рассчитана на 700 заключенных), в здании находился тюремный лазарет. В плане представляет собой квадрат с двором, в середине которого бетонный восьмиугольник, разделенный на 16 прогулочных камер. Прогулочные дворики в народе называли «утюгами», а саму следственную тюрьму «шпалеркой».

По мнению Дж. Кеннана камеры были очень малы. По рисункам Н.Е.Лансере[38] можно видеть, что в камере находились кровать, прикрепленная к стене, раковина умывальника, унитаз, табуретка, столик, труба отопления и полки для посуды[39]?

В дореволюционные годы в ДПЗ содержались народовольцы:

А.Желябов, С.Перовская, В.Засулич, В.Фигнер и другие (1881); В.Ленин (1896, камера № 193, музеефицирована). (На 1 января 1900 г. содержалось 598 человек.)

На 1904 год в ДПЗ была лучшая тюремная библиотека в стране. Насчитывала она 7316 томов и создавалась в значительной степени самими заключенными[40]. В 1930-е годы фонды библиотеки проводили в порядок подследственные. В библиотечной комнате работали И.Анциферов, В.Бахтин, А.Алявдин, В.Бенешевич (историк) и Абрамович-Барановский (юрист). В биб­лиотеке и в 1960–80-е годы заключенные могли читать книги, не доступные читателям ни в какой другой тюремной библиотеке страны (сейчас часть ее передана в Библиотеку Академии наук).

ДПЗ соединялся висячим коридором со зданием Окружного суда (Шпалерная, 23). Здание Окружного суда было построено в 1776 году по проекту архитектора В.Баженова. В дни Февральской революции дом на Шпалерной, 23 был сожжен вместе с церковью во имя Святого Сергия Радонежского, построенной в 1796 году архитектором Ф.И.Демерцевым. На их месте в 1932 году было построено здание Ленинградского ОГПУ. В народе его называли Большим Домом[41] (Литейный пр., 4).

С 1931 по 1932 год на Шпалерной, 25 действовало ОКБ-12 – проектно-конструкторская организация, в которой работали заключенные-специалисты. Они разрабатывали проекты по строительству Большого дома, гаража ОГПУ на Манежной площади и другие. Там работали как вольнонаемные, так и заключен­ные инженеры и архитекторы[42], в том числе академик Н.Е.Лансере, Б.К.Рерих и другие. Официальным архитектором Большого Дома выступал Н.А.Троцкий.

С 1933 года здaниe Большого дома находилось в ведении ОГПУ–НКВД–МГБ. В 1954–1999 годах там же располагалось и Управление МВД (в 1999-м переведено на Суворовский пр.).

В части КГБ находились политические заключенные (их было менее половины), в том числе М.Молоствов, Р.Пименов (ставшие впоследствии депутатами Верховного Совета, Государственной Думы РФ), а также контрабандисты и крупные чиновники. В 1970–1980-е годах следственном изоляторе КГБ (СИЗО–КГБ) содержалось 25–30 заключенных. Последним политзаключенным был А.Никитин, который вышел из заключения в начале 1997 года.

Тюрьма одиночного заключения. «Кресты»

В начале XVIII века на Арсенальной набережной был построен пивоваренный завод, потом на его месте расположились винные погреба. А в 1867 году архитектор А.П.Львов перестроил погреба под тюрьму, которая действовала до 1886 года. В 1884 году была заложена новая тюрьма одиночного заключения по проекту архитектора А.Томишко. Первый ее корпус был открыт в 1886 году, а полностью тюрьма закончена в 1890 году. Руководил строительством Жибер.

Тюрьма состояла из двух пятиэтажных зданий, в плане образующих крест. Отсюда народное название тюрьмы «Кресты». Строилась для содержания уголовных преступников, приговоренных к одиночному заключению. В тюрьме, рассчитанной на 1150 человек, было 960 камер, каждая из них 9х2,5 м.

После революции тюрьма называлась Выборгская одиночная тюрьма (ул. Комсомола, 8). На время с 25 октября 1917 года по 25 апреля 1918 года есть поименный список на 394 заключенных (Архив НИЦ «Мемориал»). В 1921 году на улице Комсомола, 8 расположился концентрационный лагерь «Кресты», а в 1923 году – Петроградский окружной изолятор с тюремной больницей.

С 1937 по 1953 год (1941–1945 гг. – в эвакуации) в «Крестах» находилось ОКБ-172, в котором проводились разработки по созданию морского вооружения.

В настоящее время – следственный изолятор ГУВД. Сейчас в нем содержится около 10 тысяч человек – как следственных заключенных, так и приговоренных к лагерям, кормят их на 2 рубля 86 копеек в день (на 1999 г.).

Женская тюрьма
С 1885 по 1890 год архитектор А.Томишко руководил строительством женской тюрьмы по адресу: Арсенальная ул., дома 9 и 11. Тюрьма была построена с новейшим оборудованием (в каждой камере вентиляция, умывальник и унитаз, пищу поднимали на лифтах). При тюрьме – ясли, детский сад, церковь, баня, прачечная, швейная мастерская. В 1922 году в здании располагался 1-й исправдом. С 1920-х годов при тюрьме размещалось психиатрическое отделение тюремной больницы «Крестов», там сидели Д.Хармс (Ювачев), П.А.Судоплатов, П.Г.Григоренко, Н.А.Заболоцкий (1930-е). Во время войны в этой тюрьме содержались подростки. С 1951 года находилась Специальная психиатрическая больница (больница тюремного типа, в которой содержатся психически больные, совершившие уголовное преступление, а также политзаключенные). В настоящее время используется как женская тюрьма.

Военная тюрьма
В 1876 году по адресу: ул. Нижегородская[43], 39 была построена военная тюрьма на 200 мест (архитекторы: В.П.Львов и Г.С.Войницкий). В 1922 году по этому адресу расположен 3-й исправдом, затем – Дом заключения с лазаретом.

В 1944 году в подвале содержались немецкие военнопленные (офицеры), которые потом были повешены на Кондратьевской площади (ныне пл. Калинина).

В настоящее время используется как женская тюрьма и тюрьма для несовершеннолетних.

Гороховая, 2
Под руководством Дж.Кваренги для президента Медицинской коллегии И.Фитингофа, в 1789 году было построено здание на Гороховой ул., 2. С 1880 года там размещался Департамент полиции Министерства внутренних дел. Потом дом был выкуплен государственной казной и в нем находилась Петербургская палата уголовного суда. А в 1917 году – Управление петербургского градоначальства, именно тогда часть помещений в верхних этажах была отдана под камеры для временного содержания заключенных.

После революции была создана Комиссия для борьбы с контрреволюцией при Военно-революционном комитете, а с 22 декабря 1917 года на Гороховой, 2 находилась Всероссийская чрезвычайная комиссия. После перевода ВЧК в Москву (10.03.1918) здесь помещалась Петроградская губернская ЧК. Там же были арестные помещения с очень плохими условиями: ели там же, где спали; передачи были запрещены; ни книг, ни газет не было; кормили два раза в день: «подавали лишь одно хлебово – что-то вроде супа из чечевицы с запахом селедки и кусок хлеба»[44].

В советское время на Гороховой, 2 находился трест Главленинградстрой. В настоящее время по этому адресу расположен Музей-квартира Дзержинского, филиал МПИР[45].

Комплекс тюремных зданий на Казачьем плацу
Пересыльная тюрьма
В 1871 году в Городскую Думу был подан проект постройки Пересыльной тюрьмы для заключения арестантов по приговорам мировых судей. Через год были составлены планы, оговорены необходимые условия и найдено подходящее место для предполагаемой тюрьмы[46]. И в 1891 году была начата постройка тюрьмы на Александровском (Казачьем) плацу (набережная реки Монастырки): «Строителем тюрьмы назначить архитектора Главного тюремного управления профессора Томишко»[47]. В 1895 году строительство было закончено, и заключенные Пересыльной тюрьмы с Демидова переулка переведены в каменную трехэтажную тюрьму на Александровском плацу, по адресу: Константиноградская ул., 6 (ныне – набережная реки Монастырки, 13–15).

До 1904 года в тюрьме работали только некоторые заключенные (по приговору), а с февраля 1904-го работали все; для тех, кто не знал никакого ремесла, было положено картонажное дело; для отбывающих наказание за нищенство – щипание пеньки. Из общего валового дохода за 1904 год, составившего 30 255 рублей 93 копейки, заключенным за произведенные работы заплатили 12 054 рубля 89 копеек. Также при тюрьме была школа для малолетних. Начальником тюрьмы в этот год был Штандман. В 1914 году были надстроены два этажа для церкви.

С 1917 года в здании находился 2-й исправдом (Дом исправительно-трудового воспитания), а с 1918 года начали действовать мастерские, в том же году возобновила свою работу школа (Школа по ликвидации неграмотности), учителями в ней были взрослые заключенные (в 1919 г. школа переведена в Детское Село). С 1920 года действовал тюремный театр.

В 1930-е использовалась как пересыльная тюрьма. После войны не упоминается.

Городской арестный дом
В 1877–1880 годах производилось строительство трехэтажного Арестного дома на набережной реки Монастырки по проекту архитектора И.Л.Бенуа. Открыт он был в 1881 году. Использовался для временно задержанных до выяснения обстоятельств. В 1897 году надстроен четвертый этаж для церкви (архитектор Н.Беккер).

Здание приюта для арестантских детей
В 1881 году по проекту архитектора В.Токарева на набережной реки Монастырки построено здание приюта для арестантских детей Дамского попечительного о тюрьмах комитета. После 1917 года не использовалось.

Здание убежища для женщин, выходящих из мест заключения
В 1882–1887 годах на набережной реки Монастырки, 11 построено Здание убежища для женщин, выходящих из мест заключения Дамского попечительного о тюрьмах комитета (архитекторы С.Поленов и Н.Курвуазье). При нем были Дом трудолюбия и богадельня, построенные в 1910–191_ годах, архитектором К.Карповичем.

Тюремная Больница (Больница Гааза)
С конца XIX века в этом комплексе зданий (по адресу: Переяславская[48], 1) действовала также и тюремная больница. Народное название: Больница Гааза. С 1918 года – Центральная межобластная тюремная больница.

После открытия больницы здесь находились 160 заключенных и медицинский штат, состоящий из трех врачей, шести медсестер и шести санитарок. Больница делилась на три отделения: сортировочное, терапевтическое, венерическое. К 1990 году на той же площади – 520 заключенных, в больнице 10 отделений и работают около 300 сотрудников[49].

Арестный дом при губернском жандармском управлении
В 1885 году на улице Фурштадтская, 40, напротив церкви Св.св. Косьмы и Дамиана был построен особняк Е.Гипиуса (архитектор Х.Х.Тацки). Здание перестроено в 1890-е архитектором И.Мошинским под здание штаба Отдельного корпуса жандармов.

Как место заключения использовалось в 1917 году.

Исправительное заведение
До 1872 года здание на Мойке, 126 было приспособлено для Больницы душев­нобольных Св. Николая. Затем использовалось как исправительное заведение. Использовалось ли после 1917 года как арестное помещение – неизвестно.

Калининский прядильный двор
На набережной реки Фонтанки, 166 в XIX веке находилось исправительное заведение «для гулящих девок»[50], позднее Калининская больница для женщин, страдающих венерическими заболеваниями.

В советское время здесь располагался кожно-венерологический институт.

Заключение
Конечно, эта работа не закончена. Много неточностей, есть непроработанные направления, возможно, даже ошибки. Как выяснилось, для исследования данной темы мне не хватило двух лет. Несмотря на это, есть и некоторые результаты. Я надеюсь, что в работе рассмотрены все тюрьмы, находившиеся когда-либо в нашем городе, чего, по моим данным, никогда не было сделано. Собранный материал больше относится к послереволюционному периоду, но я попыталась проследить историю каждой тюрьмы.