Из работ финалистов конкурса
Ксения Замуховская (г. Москва)
Участие немецких рабочих в индустриализации СССР
Парки культуры и отдыха приобретают в конце 1920-х–1930-х годах особое значение. Если «клубы – школы городской культуры» в условиях, когда большинство населения не могло еще самостоятельно приобщиться к городу, то парки культуры и отдыха – клуб на открытом воздухе, «комбинат культуры», необходимая часть сети клубов, «культурного обслуживания», которая должна существовать наряду с «сетью бытового обслуживания». С конца 1920-х годов начинается переход от термина «организованный зритель» к более широкому – «организованный потребитель искусства». Со второй половины 1929 года началась градостроительная дискуссия, в ходе которой было выдвинуто самое романтическое воплощение приема сочетания парка отдыха и учреждений культуры – комбинат культуры и отдыха – не только ЦПКиО в Москве, но вся Москва – гигантский ЦПКиО; парковые массивы, в которых разбросаны «клубные помещения», притягивающие людей общностью интересов, а не признаком соседства.
В парках культуры и отдыха должны были приобретаться навыки клубной жизни и одновременно удовлетворяться вневременные потребности человека в праздничности отдыха.
ЦПКиО с его непостоянными пространствами, на которых происходили «митинги-массовки», «огромные театрализованные зрелища с тысячами участников и десятками тысяч зрителей», массовые инсценировки, карнавалы, олимпиады, где терялась грань между участниками и зрителями, соответствовал главным целям устроителей – выявлению творческих способностей посетителей, смотру многообразного самодеятельного искусства, вовлечению в «советский образ жизни». В 1933 году паркам было предписано «резко повернуться в сторону организации бодрого, веселого, занимательного отдыха».
«С начала 1929 года заведовать ЦПКиО в Москве была назначена 25-летняя Бетти Николаевна Глан <…> C 1925 по 1926 – в аппарате исполкома КИМа. Если сопоставить текст ее воспоминаний и страницы, посвященные паркам культуры в книге Андре Жида «Возвращение из СССР», то кажется весьма вероятным, что именно Бетти Глан была летом 1936 года переводчицей и гидом французского писателя при посещении ЦПКиО им. Горького.
Б.Н. Глан противопоставляет ЦПКиО, детище первых пятилеток, «ошеломляющим и оглупляющим буржуазным луна-паркам, основной задачей которых было отвлечь людей от социальных проблем и политики». Андре Жид хотя и говорит, что «это место развлечений, нечто вроде огромного Луна-парка», сразу же указывает на особый мир парка, наполненного людьми с выражением спокойного достоинства, который отличает серьезность, благовоспитанность публики, отсутствие пошлости (что он неоднократно подчеркивает), флирта, глупого смеха, повсюду чувствуется радостное возбуждение в сочетании с порядком».
Обычно в 9 часов утра рабочие, прибывшие в парк-клуб, разбивались на группы по возрасту. После оздоровительных мероприятий их ожидали беседы со старыми производственниками, концерты, всевозможные игры, длившиеся до 10–11 часов вечера, когда под звуки специального духового оркестра, провожающего их до трамвайной остановки, они покидали ЦПКиО. В стоимость карточки «День отдыха в парке» включались обед и ужин в столовой «Ударник», разовые коллективные билеты были дешевле индивидуальных, продавались абонементы на 30 посещений, сезонные индивидуальные и коллективные билеты.
За пять лет ЦПКиО посетило 37 млн. человек. В будни он обслуживал до 70–80 тысяч посетителей, в праздники – до 150–200 тысяч. На массовом поле парка ежевечерне собиралось от 1000 до 5000. В массовых играх, проводившихся один-два раза в шестидневку, участвовало 1000–1500 человек. Эстрада самодеятельности ежедневно вмещала 1500 зрителей, в выходные дни до 6000 зрителей. Духовые военные оркестры насчитывали 200–300 музыкантов. Общий штат парка превышал 2500 человек. В связи с организацией ЦПКиО были возрождены или модернизированы древние профессии: «монтеры эффектного освещения», пиротехники, массовой профессией стала профессия садовник. Примечательно серьезное отношение к ЦПКиО в те годы. В жюри конкурсов аттракционов участвовали крупные архитекторы и художники. К написанию сценариев и оформлению политических театрализованных праздников привлекались наиболее известные литераторы и деятели искусства. 26 августа 1934 года прошел праздник в честь делегации I Всесоюзного съезда писателей с участием делегаций заводов, вузов, школ; организовывались праздники в честь летчиков, первых Героев Советского Союза, челюскинцев, полярников. На сцене Зеленого театра (20 тыс. мест) с июня 1934 года шли спектакли Большого театра, в 1936 году был смонтирован огромный киноэкран, на котором демонстрировался фильм «Цирк». С 1935 года стали проводиться массовые маскарады, шла организованная сдача норм ГТО на спортивных площадках, стадионах, специальной станции на Москве-реке (по гребле и плаванию), все больше места отводится военизированным мероприятиям.
Все происходившее при реконструкции ЦПКиО к его 10-летию и накануне войны было отмечено «гигантизмом». Грандиозные размеры, небывалый размах, величественность, унификация – таковы требования к зданиям, мероприятиям.
Почти невозможно оказалось сочетать внимание к отдельному человеку с деятельностью для миллионов.
Район Сыромятников считался неблагополучным по части снабжения и благоустройства к началу 30-х годов. Реконструкция и расширение предприятий (кроме «Точизмерителя», «Манометра», швейной фабрики, одним из известных предприятий района становится ЦАГИ им. Жуковского, начавший самолетостроение, здесь был целиком из советских материалов построен самый большой в мире самолет «Максим Горький») опережали коммунальные работы.
В 1931–1934 годах в порядке благоустройства рабочих окраин приводятся в порядок тротуары по Верхней Сыромятнической улице, Нижняя Сыромятническая была залита асфальтом только во второй половине 30-х годов Сыромятническая трамвайная линия, связывающая рабочих завода им. Молотова и других предприятий с Замоскворечьем, Ленинским и Сталинским районами, построена в 1931–1934 годах. В 1936 году в связи со строительством канала Волга-Москва, Яуза, загрязненная, с запущенными берегами становится судоходной, количество воды увеличивается в 20 раз, строятся мосты, в том числе и у завода «Точизмеритель», гранитные набережные. Планируется, что «район реки Яузы станет одним из красивейших мест Москвы. На протяжении р. Яузы – возле заводов им. Молотова, Газового завода, «Манометра» и др. – будет устроен парк культуры и отдыха». Далеко не все из этих планов будет выполнено… А вот замена газовых фонарей электрическими была осуществлена к 1934 году, правда, фонарей было мало и мощность их составляла 60% к плану (недоставало больших электроламп).
1 января с ворот завода была снята огромная вывеска «Станкострой», и слово «строй» было зачеркнуто. Наверху было написано «завод». Завод вступил в пусковой период.
Пропаганда высокого достоинства рабочего человека привлекала немецких экономических эмигрантов, соответствовала их ценностям, ментальности, заставляла терпеть многие недостатки, воспринимая их как временные или местные.
Большое впечатление также производила динамика процессов эпохи индустриализации. Жилищные условия большинства рабочих ужасны, но дома строятся, улицы благоустраиваются, создается представление о прогрессе, перспективе роста, о «светлом будущем», которое приближается совместными усилиями, в том числе и усилиями немецких эмигрантов, непосредственно строивших Станкозавод и его поселок.
Филипп Абрютин (г. Москва)
С «Зингером» по жизни, или Воспоминания о былом
«Паяльники были большие, медные. В переходе между цехами было темно, и разогретый паяльник ярко светился в темноте как уголек из костра. Паяльник нужно было донести как можно быстрей, чтобы он не остыл. Сначала я казалась себе такой маленькой, неловкой и бестолковой. Но потом я немного освоилась, привыкла, и работа стала мне радостной, а трампарк стал казаться родным домом.
Мне нравилось в ожидании паяльника смотреть на кузнецов, которые били своими молотами по наковальням, как их молоты равномерно и сильно плющат красный металл. Мне казалось, что эти люди с молотами очень сильные, что они могут сделать все, что захотят. И под удары молота невольно в моей голове возникала мелодия славной песни:
Мы кузнецы, и дух наш молод
Куем мы к счастию ключи!..
Вздымайся выше, наш тяжкий молот,
В стальную грудь сильней стучи!
Мы светлый путь куем народу,
Мы счастье родине куем…
В горне желанную свободу
Горячим закалим огнем.
Ведь после каждого удара
Редеет тьма, слабеет гнет,
И по полям родным и ярам
Народ измученный встает.
Когда закончилась моя практика в ФЗУ, я поступила на 4-й курс рабфака, то есть, по-современному, подготовительный факультет, в институт ВИММП (Всесоюзный институт масло-маргариновой промышленности), после рабфака я сдала экзамены и стала студенткой института.
Много интересного происходило у нас тогда. У нас были синеблузники. Это вроде того, как у вас сейчас КВН. Они ездили повсюду, выступали, высмеивали недостатки, делали шуточные постановки, пели, плясали. Вот сейчас вспоминаю один стих:
Мы синеблузники, мы профсоюзники,
Мы не баяны-соловьи,
Мы только гайки в великой спайке
Одной величественной страны.
А потом еще:
Знают дорогу синие блузы –
Белому – в пузо, с красными – в ногу…
Ой, что-то подзабыла как дальше, потом припомню – скажу.
Еще мы учились стрелять из настоящих боевых винтовок и потом соревновались. Я даже не ожидала, что окажусь хорошим стрелком, и даже получила значок «Ворошиловский стрелок».
Мы сначала шагали по открытому полю под жгучими лучами солнца, затем шагали по лесу, карабкались верх по горам, преодолевали много горных ручьев… Ветер развевал наши волосы, и мы радостно шагали по вершине и пели:
Мы кузнецы, и дух наш молод!
Куем мы к счастию ключи!…
Боже мой, какие мы были счастливые. В простых одежонках, парусиновых штанах и туфлях, простых сарафанчиках, блузках и майках, с пустыми котомками за плечами… Но, главное, молодые, неутомимые и пытливые. Нам казалось, что весь мир перед нами как на ладони, мы и свершим все, что только не задумаем…»
Людмила Новичихина, Екатерина Опритова (пос. Стрелица Семилукского района Воронежской области)
И.Г. Пащенко – свидетель всех событий XX века
«23 марта 1932 года – мой первый рабочий день на Семилукском огнеупорном заводе, – вспоминает Иван Георгиевич. – Волновался. Но этот день запомнился мне еще и тем, что целый день была сильная пурга, и я, донбассовский паренек, впервые увидел так много снега. Завод произвел на меня большое впечатление. Очень красивым было здание первого цеха. В ночное время оно напоминало мне океанский теплоход».
Людмила Пушкина (г.Котлас Архангельской области)
Мои размышления при прочтении книги «Котлас – очерки истории»
По воспоминаниям И.А. Дубровиной, когда в 1953 году в Котласе было воздвигнуто грандиозное по масштабам городка новое здание – Управление Печерской железной дороги – многие котлашане ходили полюбоваться им. Здание поражало не только своей внешней монументальностью, но и внутренним убранством. Самое большое внимание привлекали огромные великолепные картины в позолоченных рамах, копии с полотен великих русских художников: Шишкина, Айвазовского и др. Все эти великолепные копии были выполнены художниками-заключенными.
