Возможность говорить открыто (рассказ о литовских предках) / Дмитрий Карчёмкин

Я россиянин, меня очень интересуют мои исторические корни, моя родословная. В ней есть и литовские корни, есть люди с трагической судьбой.

Рассказы о прадедушке Прано Римкусе, которого я никогда не видел, стали основой для моего исследования. О прабабушке Ионе Иодене, с которой я жил, у меня сохранились детские воспоминания. Я хорошо помню рассказы моей бабушки Дануте о том, как ее мать Иону вместе с сыновьями выслали из Литвы, о том, сколько пришлось испытать трудностей в жизни, как они не сломались, выстояли.

Моей задачей было восстановление семейной истории на фоне событий военной и послевоенной поры, соотнесение рассказов моих родных с историческими фактами и с имеющимися у меня документами. Многое я получил с помощью запросов из архивов МВД Литовской Республики, Национального исторического архива Литвы, УВД Иркутской области.

События, предшествующие репрессиям

Первую дату, которую я бы хотел выделить, это 23 августа 1939 г. В этот день в Москве подписывался секретный протокол к пакту Молотова-Риббентропа, устанавливающий сферы влияния в Европе и открывающий путь сталинской аннексии Балтийских государств.

Советский Союз возвращает Литве Вильнюс, который был захвачен немцами. Однако литовцы, наученные горьким опытом, чувствуют в этом шаге явный подвох: «Vilnius mūsų, o mes rusų» – «Вильнюс отдали нам, a нас – русским», – говорят многие.

Советы приступили к следующему шагу: они меняют в стране власть, которая держала нейтралитет по отношению как к Советскому Союзу, так и к Германии, избирается новый Сейм, лояльный к СССР. Цель смены власти – присоединение Литвы к Союзу, что и произошло 15 июня 1940 года.

30 мая 1940 года советское правительство обвиняет Литву в провокации против советских гарнизонов, базирующихся на территории Литвы. Литовское правительство заверяет Кремль, что будет проведено расследование с целью наказания виновных. Но Кремль такое решение не устраивает. СССР выдвигает ультиматум Литве о вводе на её территорию дополнительных подразделений Красной Армии. Новое правительство приняло ультиматум, и на территорию страны вошли дополнительные подразделения Красной Армии численностью 300 тысяч человек.

Вскоре в Литве начинаются массовые репрессии. СССР хотел, с одной стороны, создать колхозы, которые кормили бы почти полумиллионную советскую армию. С другой стороны – избавиться от части населения, выступающей против смены власти, способной поднять волну недовольства. 14-17 июня 1941 г. происходит первая массовая депортация в Сибирь, тысячи литовцев подвергаются репрессиям. 1944-1953 гг. – вторая волна массовой коллективизации, депортаций, репрессий. В Сибирь сосланы 250 тысяч литовцев.

Летом 1941 года в Литву вошли немецкие войска.

История, оказавшая влияние на судьбу моей семьи

Моя прабабушка Ионо Иодите (Римкус; 31.10.1914 – 12.04.2003) родилась в Литве, там же выросла. Католичка, она имела церковное имя Анна Мария. До замужества жила со своими родителями Домецеле Иодене и Иогнасом Иодисом в деревне Мильвиджяй Ионишкского района Литовской республики.

Её отец Иогнас (мой прапрадед) работал на железной дороге, которая была недалеко от их дома. Его работа заключалась в том, чтобы проверять железнодорожное полотно на трёхкилометровом участке дороги. Работал и дома по хозяйству, иначе в то время прожить было нельзя. Моя бабушка Дануте рассказывала, что он сеял так, как никто не умел в округе. Он вешал лукошко на грудь и сеял двумя руками, очень ровно, а это далеко не простое дело и требует огромного терпения и навыка. В хозяйстве они держали лошадь, корову, поросят и кур. Когда началась коллективизация, лошадь забрали в колхоз и она скоро погибла, ведь за животными плохо ухаживали и нагружали непосильной работой. После гибели лошади прапрадед Иогнас сильно грустил. Это событие так сильно повлияло на него, что он решил пойти в колхоз ухаживать за лошадями.

У него с Домицеле Иодене было три сына и дочь Иона. Два младших мальчика умерли в детстве от скарлатины, в возрасте 2 и 14 лет. Еще одного сына звали Иозас. Он, как и его отец, работал на железной дороге. Мой прапрадед Иогнас умер в 1986 году в Литве, а Домицеле прожила 75 лет. Все они всю свою жизнь провели в Литве, и только их дочь Иону Иодене (Римкус) репрессировали в 1949 году. Долгое время они не имели связи с репрессированной дочерью. Свою внучку, дочь Ионы (мою бабушку Дануте), они чудом спасли от репрессий в 1949 году, оставили жить у себя. Воспитывали до пятнадцати лет. И только в 1958 году ее забрал брат Альбинас и увез к матери Ионе в Сибирь.

Семьи разлучались, произошел «отрыв» от старшего поколения и традиций; у репрессированных литовцев начиналась «новая биография».

У Иогнаса и Домицеле было немного земли, около 2 гектаров, этого было недостаточно, чтобы прокормить свою семью. Старшая дочь Иона помогала родителям по хозяйству, а когда ей исполнилось 23 года, родители решили выдать ее замуж. Подыскали ей состоятельного жениха – Ионаса Прано Римкуса.

Ионас Прано Римкус (мой прадед), наверное, самая таинственная личность в моей семье. Об этом человеке никогда никто не говорил. Сохранились скупые воспоминания, документы, фотографии. Но именно с него и начинается история «сибирских литовцев» и трагическая история моей прабабушки Ионы. Известно, что он был младшим из трех сыновей. Отец его был владельцем нескольких магазинов. Семья Римкус была богатой. В детстве Ионас Прано получил образование в гимназии, сохранились фотографии школьных времён.

Свадьба Ионы Иодене и Римкус Ионас была в 1937 году, у моей прабабушки бережно хранились свадебные фотографии.

Родители Ионаса Римкуса дали им денег на покупку земли в 9 гектаров. По рассказам моей бабушки Дануте, земля, которую купили ее родители, была плохая, находилась на болоте, и они её сами осушали и обрабатывали. Работая с документами, я установил, что эта земля была куплена в населенном пункте Мигунай Крюкайской волости Ионишкского района, о чем свидетельствуют документы об их выселении. Мне, конечно же, было интересно узнать, где располагается этот район в Литве, я нашел карту, по которой установил населенный пункт – он расположен на севере Литвы.

У моей прабабушки с прадедом было четверо детей: самый старший Альбинас, 1937 г. р., Стасис, 1940 г. р., дочь Дануте, 1942 г. р., Витавтас, 1946 г. р.

По воспоминаниям бабушки, рассказам и сохранившимся документам, мой прадед, вероятно, стал впоследствии участником национально-освободительного движения «лесные братья».

Лесные братья – (лит. miško broliai, латыш. meža brāļi, эст. metsavennad 1940—1957 гг.) – название отрядов, получивших в СССР официальное название «антисоветские вооружённые формирования», действовавших на территории Литвы, Латвии и Эстонии, после их присоединения к СССР по пакту Молотова-Риббентропа. Наибольший размах это движение приобрело в Литве в 1944–1947 гг.

Для национально-освободительного движения «лесные братья» характерны следующие общие черты: отсутствие единого центра, высокая самостоятельность (вплоть до самоизоляции) каждого отряда; отсутствие чётких географических «очагов» вооружённой борьбы. В этот период у участников антисоветского сопротивления можно разделить на три категории: боевики – активные участники вооружённой борьбы, непосредственно находящиеся в отряде; резерв – потенциальные боевики, не присоединившиеся к отряду; их призывали в ряды боевиков для пополнения потерь либо для проведения крупномасштабных акций; сочувствующие (самая многочисленная категория) – лица, не принимающие непосредственного участия в вооружённой борьбе, но готовые помогать «лесным братьям»: предоставлять продукты, транспорт, жильё, деньги, укрывать их от властей, снабжать информацией и т. д.

Весной 1944 года немцы ликвидировали военное местное соединение, в которое входило около 12 тысяч человек. Из них 3,5 тысячи были вывезены в Германию, а остальные, взяв с собой оружие, разбрелись по домам. Осенью того же года большинство из них объединилось в различные партизанские отряды, которые новая власть с приходом Красной Армии сразу же зачислила в разряд врагов и антисоветских элементов.

Дело в том, что в период оккупации Прибалтики Германией среди местного населения произошёл раскол. Многие из тех, кто участвовал в борьбе с советской властью, продолжили войну на стороне фашистской Германии. Другие, напротив, ушли с Красной Армией. Однако большинство жителей Литвы, Латвии и Эстонии не оказывали активного содействия германским властям. Это было связано с тем, что Гитлер объявил о своих намерениях не предоставлять прибалтийским республикам самостоятельности: они должны были стать новыми территориями Рейха. Не добавило популярности немцам в Литве и то, что согласно фашистской теории, литовцы (в отличие от эстонцев и латышей) являлись неполноценным, неарийским народом (им в «вину» ставилась близость с поляками). Ответом стало массовое уклонение литовцев от службы в немецкой армии.

В 1944–1945 годах советские войска заняли Прибалтику. На территории Литвы, Латвии и Эстонии иногда стихийно, иногда организованно возникали вооружённые формирования, оказывавшие сопротивление Красной Армии и властям. Наиболее сильным вооружённым формированием стала Армия Освобождения Литвы (LLA), основанная в декабре 1941 года.

Период 1944–1947 гг. характерен тем, что действия «лесных братьев» носили в основном характер открытой вооружённой борьбы. Так Армия Освобождения Литвы действовала фактически как обычная регулярная армия: имелся штаб и единое командование, проводились крупные операции в составе батальонов и полков.

Не сохранились достоверных сведений, свидетельствующих о пребывании моего прадеда Ионаса Прано Римкуса в отрядах «лесных братьев». Сохранились обрывочные воспоминания, которые трудно сейчас проверить. Известно, что его убили и что бабушка похоронила его сама. Кто убил? За что? Об этом в семье не говорилось. В справке Ионишкского уездного отдела МГБ ЛССР Ионас назван «участником бело-литовского повстанческого партизанского отряда»; в заключении следователя МГБ ЛССР от 1 марта 1949 г. – «бандитом»; в справке МВД Литовской республики от 8 января 2001 г. про бабушку сказано, что она – «член семьи участника Литовского национального подполья».

Можно ли восстановить правду о том, кем же был на самом деле мой прадед? Хочу уточнить, что под словом «бандит» следует понимать – боец-партизан, под словом «бандитская семья» – семья «лесного брата», под словом «пособник бандита», «семья пособника бандита» – «семья пособника партизана»«Когда “оккупация” оккупации не ровня», газета «Обзор».

Родственники, знавшие об этой истории, молчали. Из-за действий мужа (реальных или предполагаемых) пострадала моя прабабушка Иона: её вместе детьми выслали из деревни Мигунай Литовской ССР.

Чтобы разобраться в событиях того времени, я обратился в архив МВД Литовской республики, в Национальный исторический архив Литвы, в архив УВД Иркутской области. Я получил четыре письма в ответ на запросы, но ответы меня ожидали разные. Я очень был удивлен, когда получил огромный конверт с личным делом моей прабабушки, её мужа, получил сведения о своих родственниках старшего поколения.

Документы, хранящие историю семьи

Мне прислали следующие документы: справку «О предоставлении личных данных» службы регистра населения при МВД Литовской республики; две справки из Общего департамента МВД Литовской республики: «О высылке справки о ссылке» и «Справку о ссылке»; две справки из управления внутренних дел Иркутской области: «О предоставленной информации» и «Архивную справку»; справку из Отдела архивов МВД Литовской республики – «О высылке»; из МВД Литовской республики – «Архивную справку».

Самый большой пакет документов был прислан Национальным государственным историческим архивом Литвы. Всего было получено 20 страниц документов из личного дела семьи Римкус.

Все присланные копии документов пронумерованы, заверены синей гербовой печатью и штемпелем, в котором указана нумерация страниц, номер фонда (V-5) и номер дела (№ 15649).

1. Справка «О наличии компрометирующих материалов на бандитскую семью».
2. Справка «О составе семьи».
3. Акт «Опознания трупа убитого».
4. Акт о проведенной операции 1945 г.
5. Заключение по учетному делу на двух страницах.
6. Постановление.
7. Агентурное донесение.
8. Агентурное донесение.
9. Справка по учетному делу № 2534 на семью кулака.
10. Заключение. 
11. Выписка из протокола № 39 а Особого Совещания МГБ Союза ССР.
12.  Решение Президиума Верховного Совета Литовской ССР. 
13. Извещение об убытии ссыльного и спецпоселенца.

В личном деле имеется первый документ под грифом «Сов. секретно»: Йонишкинский уездный отдел МГБ ЛССР «Справка о наличии компрометирующих материалов на бандитскую семью Римкене Она д. Игнаса».

В этом документе дается характеристика на мою прабабушку: «уроженка деревни Мигуны-II, Крюкайской волости Йонишкского уезда Литовской ССР. По происхождению из крестьян-середняков, литовка, беспартийная, образование 3 класса народной школы, не судима, работала в своем хозяйстве».

В этом же документе дается небольшая информационная справка о прадеде Ионасе Римкусе: «Муж Ремкене Ионы – Римкус Прано в период немецкой оккупации являлся участником бело-литовского повстанческого партизанского отряда действовавшего в Крюкайской волости. С приходом Советской власти в Литву, в 1944 году был мобилизован в Советскую Армию».

Действительно, в письменных источниках мы находим подтверждение этому: когда 27 июля 1944 года приказом Военного Совета 3-го Белорусского фронта на территории Литовской ССР была объявлена мобилизация в Красную Армию, то среди призывного контингента появились провокационные слухи, что мобилизации нет, а призванные будут сосланы в Сибирь.

Думаю, поэтому прадед и «дезертировал, унеся с собой оружие с целью ведения борьбы против Советской власти, и вступил в действующую вооруженную банду «ЛЛА», где при проведении чекистско-войсковой операции 18 мая 1945 года был убит».

В этой же справке указаны все дети, «находящиеся на иждивении»: сыновья Римкус и Стасис, дочь Дануте, сын Витовтас, проживавшие с прабабушкой Ионой. Я также выяснил, что у них была земля размером 8 гектаров, 1 лошадь и 1 корова.

Следующий документ, рассмотренный мною, это «Справка о составе семьи» из личного дела моей прабабушки Ионы.

В начале этого документа также имеется небольшая характеристика на прабабушку Иону. А затем перечислены все дети: Альбинас, уроженец и житель д. Мигуны II, Крюкайской волости, беспартийный, образование 3 класса начальной школы; Стасис (1940 г. р.), беспартийный, образование 1 класс начальной школы; Дануте (1942 г. р.), беспартийная, безграмотная; Витавтас (1946 г. р.), беспартийный, неграмотный.

Я удивился: как дети малого возраста, когда им год, два или четыре, безграмотные или имеющие только несколько классов начальной школы, в принципе могут быть партийными или беспартийными? Трудно сегодня понять, для чего составлялись такие документы.

В данной справке есть приписка следующего содержания: «В Советской Армии никто не служил и не служит. Правительственными наградами никто не награжден. Выбранных в советские органы управления никого нет».

Такую же приписку я встретил еще в двух документах. Создается впечатление, что раз таких людей нет, то некому заступиться за членов семьи и смягчить приговор.

Следующий документ – «Акт опознания трупа убитого» от 18 мая 1945 года. «Мы нижеподписавшиеся руководитель опергруппы милиционер Вайнейкис и бойцы истребительного взвода Климавичус и Жвейгида рассмотрели труп убитого. Все мы узнали в лицо, что убитым оказался дезертир с Советской армии и в одиночку действовал с оружием в руках. Римкус Ионас житель деревни Мигуны Крюкайской волости. Жена его признала, что убитым являлся ее муж, который приходил домой за продуктами» (сохранена пунктуация подлинника).

Анализируя этот документ, я обратил внимание, что он заверен печатью, указаны фамилии людей, которые присутствовали при опознании. Прабабушка, со слов людей, проводивших опознание, подтвердила, что убитый – это ее муж. Однако подписи, подтверждающей её слова, в документе нет. Что это означает? Была ли она вообще при опознании или документ был составлен без неё, или гораздо позже?

В документе также отсутствуют подписи людей, которые должны были опознать труп: в строках вписаны их фамилии, оставлено место для подписи. Имеется только одна подпись руководителя: начальника Крюкайского МГБ лейтенанта Плошенко. Копия акта также заверена 16.12.1947 г., если копия верна, почему нет оригиналов?

В следующем документе – продолжение печальной истории гибели моего прадеда: «Акт о проведенной операции» от 17 мая 1945 года, где говорится о том, что «в НКВД поступило заявление гражданина Томаса, который доложил, что д. Мигунай в хозяйстве Римкус в сарае находится неизвестный вооруженный человек».

По документу я установил, что была собрана оперативная группа из бойцов истребительного взвода и милиции в количестве 12 человек. В нем приводится описание захвата Римкуса Прано: группа «в три часа ночи окружила указанное хозяйство. Была перестрелка, был один выстрел из винтовки». Затем последовали несколько очередей из автомата опергруппы, в результате чего прадед был убит.

Изученные документы помогли восстановить предполагаемый ход событий: прадед прятался, прабабушка ему помогала, у них ведь были дети, и уже после гибели прадеда родился Витавтас.

В акте указаны фамилии людей, которые были свидетелями данной операции, но их подписи в документе отсутствуют. Есть, наоборот, интересная запись: «Примечание: подлинник акта находится в деле Крюкайском волостном отделе МГБ, копия верна», стоит дата 16.12.1947 года и указана фамилия начальника ВО МГБ лейтенанта Плошенко. Операция была проведена 18 мая 1945 года, а акт зарегистрирован 16.12.1947 года, практически через два года. Почему?

После того как прадеда не стало, прошло почти два года. Закончилась война. Оставшимся семьям необходимо было поднимать хозяйство, однако, по мнению властей, необходимо было наказать родственников людей, противоборствующих власти.

10 декабря 1947 года появилось заключение по учетному делу, начали снова рассматриваться материалы на «бандитскую семью Римкусов», и опять есть характеристика на прабабушку, описание ее хозяйства и указываются дети. Под заголовком «Нашел» перечисляются те же данные, как и в самом первом документе, в «Справке о наличии компрометирующих материалов на бандитскую семью Римкус Оны». А далее идет фраза «На основании изложенного…» и нет законченного продолжения, нет подписей… На следующей странице: «Полагал бы: «Семью бандита Римкус выслать из пределов Литовской ССР сроком на пять лет».

В данном документе обозначен срок наказания, но не указана ни одна статья закона, по которой обвинили Иону Римкус и выслали вместе с детьми. Данное предложение оперуполномоченного Ионишкского УО МГБ ЛССР гвардии лейтенанта Кудренко было принято, и с ним согласился заместитель начальник Ионишкского УО МГБ ЛССР подполковник Филонов.

Чтобы окончательно покончить с «бандитами», их следовало лишить социальной базы. Была объявлена операция «Весна». 21 февраля 1948 года Совет Министров СССР принял постановление № 417-160сс «о выселении из Литвы членов семей бандитов, а также бандпособников из числа кулаков». Операция, получившая название «Весна», была проведена 22-23 мая 1948 года. Ее результатом стала депортация 39 766 человек.

Перечитывая документы, я обратил внимание, что после документа от 10 декабря 1947 появилось постановление: «Санкционирую», подписанное прокурором Литовской ССР государственным советником юстиции 3 класса Салия 13 апреля 1948 г. В документе сказано, что «старший опер. уполномоченный 4 отдела МГБ ЛССР капитан Романов рассмотрел материалы учетного дела и заключение Ионишкского УО МГБ ЛССР о выселении семьи Римкене Оны». Дается опять одна и та же характеристика на прабабушку, а затем запись «Нашел: Муж Римкене – Римкус Ионас в период немецкой оккупации был участником белоповстанческого отряда. После изгнания немецких войск, в 1944 году, был мобилизован в Советскую армию, не желая защищать Родину, дезертировал из армии, после чего вступил в вооруженную банду «ЛЛА» и вел вооруженную борьбу». На следующей странице читаю: «Постановил: «семью бандита в составе: Главы семьи Римкене Оны, сыновей Римкус Альбинас, Римкус Стасис, Римкус Витавтас, дочери Римкус Дануте выселить из пределов Литовской республики в отдаленные места Советского Союза».

Получается, что этот документ датирован 13 апреля 1948 года, а позже появились два агентурных донесения, составленные конкретно на мою прабабушку Иону, датированные 11 августа 1948 и 20 августа 1948 г. Эти документы были присланы из ее личного дела. Оба документа повторяют одни и те же сведения. Источники утверждали, что прабабушка «очень нелестно высказывалась о существующей власти», говорила, что «коммунисты ходят по деревням и требуют сдачи зерна и продуктов, лошадей», «дерут с крестьян и народу жить не дают», о том, что ее «два брата были в партизанах, спрятались от выселения и находились в банде». Мне стало ясно, что это выдуманные обвинения, так как младшие братья Ионы умерли в возрасте 2-14 лет, в живых оставался только один из трех.

Как указано в доносе, «источник находился в дружественных связях с Римкене Ионой».

Получается, что материал готовился, когда уже было постановление о выселении семьи, как бы за «вину» прадеда, которого уже не было 2 года в живых.

29 января 1949 года было принято постановление Совета Министров СССР № 390-138сс «О выселении с территории Литвы, Латвии и Эстонии кулаков с семьями, семей бандитов и националистов, находящихся на нелегальном положении, убитых при вооруженных столкновениях и осужденных, легализованных бандитов, продолжающих вести вражескую работу, и их семей, а также семей репрессированных пособников бандитов».

В справке по учетному делу № 2534 от 2 февраля 1949 года на семью кулака Римкене Ионы, приводятся доказательства: характеристика на неё, обоснование, кто был её муж, как он погиб. А далее идет утверждение: «сама Римкене враждебно настроена к существующему строю в Литве, установила связь через своего отца с вооруженной бандой и является бандпособницей, среди окружающего населения систематически проводит агитацию националистического характера». Это утверждали агенты (их секретные имена перечислены в этой справке). Возможно ли предположить, что женщина с четырьмя детьми будет занимается какой-либо агитацией?

Моя бабушка Дануте не была выселена за пределы Литовской республики. Я нашел этому подтверждение в «Справке о данных, подтверждающих факты» от 1 июня 2009 г., присланной мне Национальным историческим архивом Литовской ССР. В ней сказано, что «Римкуте Дануте подлежала выселению за пределы Литовской республики», но «Римкуте Дануте, д. Ионаса (Ионо) 1942 г. р. не была выселена по причине отсутствия в момент выселения семьи Римкусов 25 марта 1949 года, так как в момент операции находилась у родственников в деревне Мельдвиджай Ионишкинской волости». Бабушке на этот момент было 7 лет – так как ее матери Оне было тяжело воспитывать одной всех детей, она иногда отправляла Дануте к деду и бабушке. Это спасло мою бабушку. Но Сибирь от нее не «убежала», ей там все-таки пришлось жить.

Мои родные навсегда запомнили, как их перевозили в товарняках. Условия был ужасные, не хватало еды и воды, в вагонах была теснота, много больных, антисанитарные условия.

В первый год по прибытию в Сибирь жизнь была очень тяжелой, жили в полуземлянках. Моя прабабушка Она с детства приучена была работать на земле, посеяла капусту, урожай был хороший, многие местные удивлялись. Капусту продали, чтобы иметь деньги на хлеб. В семье вспоминали разные случаи, например, как однажды прабабушку поймали на колхозном поле, когда она собирала мелкую, мороженую, брошенную на поле картошку, чтобы накормить детей, её хотели арестовать, но потом пожалели.

Потом жили в бараках вместе с многодетными семьями разных национальностей. Условия были тяжёлые: в бараках всегда стоял холод, тёплой одежды, обуви недоставало.

В Евдокимово была узкоколейка при лесопункте, на ней потом работали и Альбинас, и Она, и Стас. Позднее здесь же работала Дануте. Дорога протягивалась на расстояние порядка 40 километров. Паровоз топили дровами и в лесу никогда не оставляли спиленные сучки. Через несколько лет купили мазанку – маленький дом с маленьким огородом. Позже купили другой дом и достраивали его.

Наступил 1958 год. Президиум Верховного Совета Литовской ССР принял решение № 45 от 5 марта 1958 года. По этому документу семья прабабушки получила выписку, в которой указывается, что рассмотрено дело № 15649 «О выселении Римкене О. И. и семьи», которые были выселены по постановлению Особого Совещания при МГБ СССР от 20 июля 1949 г., в Тулунский район, Иркутской области. «Приняли решение, что Римкене Ону д. Игнаса (а ей уже было 44 года) и Римкус Альбинаса с. Ионаса 1937 года рождения со спецпоселения освободить без возврата имущества. Разрешить лицам, освобожденным со спецпоселения настоящим решением проживать на территории Литовской ССР». Утверждено постановление 28 апреля 1958 года (председатель комиссии И. Прейкшас, и опять же подпись отсутствует).

Это решение позволяло им вернуться на Родину. Однако ехать было не на что, дом в Литве был в то время уже разрушен, наоборот, в Сибирь приехала младшая дочь Данута, старший сын Альбинас женился здесь, и семья решила остаться в Сибири.

Прабабушка Она, уйдя на пенсию, уехала в Усолье-Сибирское к дочери Дануте. Жила в городе, из квартиры выходила мало. Даже по дому она передвигалась с тростью.

Я помню, что у меня были игрушечные мечи и иногда мы с ней «сражались», я с мечами, она с тростью. Мне с ней было интересно. В доме, через несколько подъездов от нашего, жила старушка, часто приходившая к нам в гости; они подолгу разговаривали между собой. Возможно, та женщина была тоже из Литвы? Я был тогда маленький, вот бы мне сейчас их послушать.

Перед смертью Она решила уехать к старшему сыну Альбину в село Евдокимово. Там она жила в отдельной комнате, рядом с печью. Летом выходила пасти гусей.

Умерла Она 12 апреля 2003 г. в селе Евдокимово Тулунского района, в возрасте 86 лет.

Она получила компенсацию – деньги, на которые мечтала поставить памятник мужу. Но от поездки в Литву отказалась, побоялась, что не выдержит сердце. Могила мужа, моего прадеда, теперь затеряна. После освобождения со спецпоселения прошло ещё тридцать лет, прежде чем мои родные были реабилитированы; еще через десять лет их права в Литовской Республике были восстановлены.

В выписке из архивной справки управления внутренних дел Иркутской области от 31.12.2000 г. говорится:

«Римкене Она д. Игнаса … как член семьи участника националистической банды была выслана на спецпоселение в Иркутскую область, где находилась с 17 апреля 1949 года. Вместе с Римкене О. И. на спецпоселении в Иркутской области без постановки на учет находились её несовершеннолетние сыновья: Альбинас с. Ионаса, Стасис, Витавтас. В 1953 году Римкус Альбинас с. Ионаса, по достижению 16-летнего возраста, был поставлен на персональный учет спецпоселения…»

Эта справка была выдана брату моей бабушки Витавтасу (сейчас его называют Виктором) по запросу для установления факта их пребывания на спецпоселении. Эта справка подтверждает сроки пребывания на спецпоселении, причины, по которым они были высланы, а также тот факт, что Римкене Иона 28 мая 1958 года была освобождена со спецпоселения, на основании решения комиссии Президиума Верховного Совета Литовской ССР от 5 марта 1958 года. Римкус Альбинас был освобожден со спецпоселения 20 мая 1958 года Указом Верховного Совета СССР от 28 марта 1958 г.

В 1988 году она, вместе с сыновьями была реабилитирована на основании указа президиума Верховного Совета Литовской ССР от 21 октября 1988 г.

Из документа Отдела архивов МВД Литовской республики от 8 января 2001 г. я узнал, что гражданские права Римкус Ионы перед Литовской Республикой были восстановлены, и в 1998 году указом от 12 марта Литовской Республики «О восстановлении прав лиц, репрессированных за сопротивление оккупационным режимам» она была признана невиновной. На основании этого закона «они (Римкене Она, Римкус Альбин, Римкус Стасис, Римкус Витавтас) являются невиновными перед Литовской республикой и все их гражданские права восстанавливаются».

Ровно 65 лет назад, 18 июня 1941 года, в Иркутскую область стали прибывать эшелоны с депортированными литовцами, которых везли на спецпоселения в таежную Сибирскую глушь…

Много, очень много из тех литовских людей: крестьян, учителей, священнослужителей – навеки остались лежать в холодной Сибири. Кто-то смог выжить, встал на ноги, обзавелся здесь семьей, некоторые – вернулись в Литву после смерти «вождя всех народов», многие – считают Сибирь своей Родиной. Немногие дожившие до наших дней ссыльные, их дети и внуки, представители репрессированного литовского народа, могут воздать долг памяти своим предкам.

* * *

Может быть, мои дети уже не успеют увидеть свою прабабушку, которая родилась в Литве и прожила тяжёлую жизнь, осталась в Сибири, не смогут услышать ее рассказ о своей жизни. Зато я могу оставить им в наследство свои исследования и бережно записанные воспоминания о прабабушке.