Из лагеря – в Москву: Печора, 06.03.1953
Светлое, милое, я опять тебе не писал очень долго.
Как неожиданно было сообщение 4-го числа <4 марта 1953 года в советских газетах был опубликован первый медицинский бюллетень о болезни И.В.Сталина>! В таких случаях с трагичной яркостью и несомненностью видна полная, до сих пор, беспомощность современной медицины, со всеми ее достижениями, перед человеческой старостью. Пока дело не касается великих людей, ещё можно наивно думать, что, может быть, есть, все-таки, какие-то способы, пусть не общедоступные, сберегать человеческое здоровье хоть немного лучше и дольше обычных норм. Но здесь уж не остается места таким иллюзиям.
Работа у нас идет, как обычно. Скучно мне, все-таки, смотреть, на постоянные нелепости, технические и организационные, в нашем производстве; теперь уже я совсем привык к тому, что тут ничем не поможешь, и не пытаюсь. Тем более, что теперь у нас с Н., при несколько изменившимся штатном расписании, должности весьма пассивные. Хотя раньше мы на официальную сторону не обращали внимания – каждый мог числиться кем угодно другим – но теперь, при нашей густой атмосфере, я этим даже доволен и держусь в этих формальных границах. М. теперь замещает главмеха, и на целых полгода (тот 3 года отпуск не брал).
Работой Г. Я. заинтересовался гл. инж. стр-ва, и сейчас Г. Я. увлечен делом больше, чем обычно.
Завтра (т. е. сегодня, т. к. уже 3 ч.) у меня выходной, и я употреблю его на то, чтобы помочь Г. Я. немного по слесарной части.
М. П. все ещё в б-це, и А. В. остался один с 2-мя школьниками и 2-мя дошкольниками, и потому все время вне дома беспокоится, как бы они что не натворили.
П. М. ещё в городе, но вразумительного от него ничего не слышно – кажется, пьет свирепо. Вот ещё дикая традиция, которой даже Лешка следовал. Между прочим, сразу после ухода П. М. я получил вдруг, к своему огорчению повод думать о нем хуже, чем все время до этого. Связано это с самой главной темой, на которую мы мы с ним, как это ни странно (если только он не избегал ее намеренно – то мне тоже начинает уже казаться), ни разу не поговорили, и в которой он, если верить заговорившим после его ухода, тоже не лучше многих плохо переносимых мною людей. Тема эта – отношения к своей, оказывается, ожидающей его, жене и другой женщине, здешней знакомой. Он говорил мне только об этой последней, и я не предполагал, что тут в какой то степени могла быть двойная игра. И теперь мне это создало очень неприятный осадок из разочарования, досады, возмущения и сомнения в правдивости слухов.
Вот все пока, Свете. Будь здорова.
Ты у т. К. не была?
