Партийный проект «История»: «оккупанты сидели в Кремле»
Нарратив и картина мира
Повествование, хотя и оперирует датами и историческими событиями
(памятной датой, например, является 2012 год – «200 лет Отечественной войне 1812 года» и «400 лет Народного Единства»),
отсылает не к реальности, а является источником реальности и знаний. Речь здесь ведётся от имени российского общества и даже всего человечества; анонимному рассказчику (автор текста – А.В. Ермаков – указан мелкими буквами на последней странице) не нужны документы или труды историков, он как бы уполномочен самой историей – его слова не предполагают сомнений или дискуссий. Такой тип повествования мифологичен (подробнее – см. Михаил Гловиньский. Не пускать прошлого на самотёк. История ВКП (б) как мифическое сказание // Новое литературное обозрение, №22 (1996)): время замкнуто, герои однотипны, любое событие выступает в качестве знака для всего целого (любое конкретное сражение и следующая за ним Великая Победа, а именно они заполняют карту и время истории, – пример священного, духовного и передового характера России). Оформляется упорядоченная и мифологическая картина мира: на Священную Россию покушаются враги, но она берёт вверх над злом и хаосом.
Действующие лица
В книге есть два уровня действующих лиц. На более общем уровне субъектом истории выступает сама Россия (Русь, держава, Отечество): с ней связаны главные глаголы действия и описание исторических «реалий». В геополитической трактовке истории в качестве субъектов также фигурируют отдельные страны, вступающие в коалиции, объявляющие друг другу войны и мечтающие о мировом господстве. Однако, здесь Россия как живое (и, конечно, духовное) существо, действует в пространстве, где нет ни стран, ни людей, ни исторических законов, ни вообще конкретных деталей.
«… прошло не так уж много лет, и Русь сумела не только заново отстроить старые храмы, но и украсилась множеством новых» (с.16)
«Огромная страна на востоке Европы, оправившаяся от буйства смуты, поднимает голову и медленно расправляет плечи» (с.18)
«В 1812 году на этих русских полях решалась судьба не только России, но и целого мира» (с.24)
«Россия уже много веков является одной из самых передовых стран мира, и помнить об этом первенстве – наш долг» (с.28)
Но есть и второй уровень – «святые люди», «легендарные русские богатыри», «люди, чьи имена священны для России». Это уже набор конкретных фигур, между которыми наблюдается четкая преемственность, от древности (все начинается с Александра Невского) до сегодняшнего дня (на фотографии – председатель думы Борис Грызлов и Патриарх Алексий II) – ряд тех, кто «работает и творит на благо России». Упоминаются:
- русские богатыри-иноки Пересвет и Ослябя
- князи-воины и святые князи (Александр Невский, Дмитрий Донской, Юрий Владимирский, Юрий Звенигородский),
- цари (Иван Грозный, Алексей Михайлович, Петр I, дом Романовых),
- военные гении (полководец Кутузов, генералы Платов и Уваров, Петр Багратион, русский святой адмирал-подвижник Феодор Ушаков, Минин и Пожарский, генерал Белобородов А.П.; о Сталине – ни слова, как и о таком образовании как «Советский союз», при этом Сталин вполне вписывается в образ героя-богатыря),
- представители духовенства (Савва Сторожевский, патриарх Никон, святитель Тихон)
- передовики науки и техники (Д. Менделеев, М. Ломоносов)
- представители классической русской культуры (Пушкин, Поленов, Тургенев, Бунин, Римский-Корсаков),
- а также: «погибшие под Бородино и Малоярославцем русские солдаты и офицеры» и «подлинно великий народ».
Но конкретность действующих лиц условна: у них отсутствуют человеческие индивидуальные качества, они обезличены и подобны друг другу, фактически, это сверхлюди. Род деятельности русских богатырей – совершение подвигов; они дают отпор врагу и подают пример другим странам, делая Россию передовой державой:
«Многие выдающиеся русские флотоводцы, хотя и родились вдали от морских берегов, умели бить врага в море не менее уверенно, чем англичане, испанцы или шведы» (с.26)
«Некоторые привыкли думать, что Россия в области науки и техники отстала от «развитых стран» лет этак на 200…Россия уже много веков является одной из самых передовых стран мира…» (с.28)
Можно говорить о негативной идентичности: она формируется в результате борьбы с чужим, вражеским, иным и связана с военными, боевыми качествами и одновременно комплексом жертвы; для неё исключительно важно понятие «границы», которое разделяет профанное (весь остальной мир) и сакральное.
«Подвиг князей-воинов Александра Невского и Дмитрия Донского уже не одно столетие вдохновляет русских воинов, стоящих на страже священных границ Отечества» (с.12)
Происходящее внутри этих границ (т.е. история) также является сакральным и рассматривается как высшая ценность:
«наш народ, наше государство черпают силу и мощь свою в неиссякаемых духовных источниках древности» (с.36)
«Сегодня, объединяя усилия, мы по крупицам воссоздаем утраченное. Для того, чтобы помнить!» (с.32)
В кольце врагов
Герои (их перечень дан) борются с врагами, которые предстают либо в качестве анонимной стихии, либо в неопределённом множественном лице. Они и результаты их действий описываются следующим образом: «жестокое и тяжелое испытание», «всеобщая разруха и разорение», «бесчинства врагов», «разграбление, разруха, война». Дважды приводится более подробная, но столь же анонимная картина происходящего «лихолетья»:
1. времена Смуты: «Жестоким и тяжелым испытанием стали для России времена Смуты. Разбойники безнаказанно грабили мирные города и села, оккупанты сидели в Кремле. Преодоление всеобщей разрухи и разорения было по силам только подлинно великому народу.» (с.16)
2. первая половина XX века: «Тяжелым камнем легло на сердце у всех, кому дорога память, лихолетье первой половины XX века. Революции, войны, «безбожные пятилетки» и бесчеловечные репрессии унесли жизни миллионов людей, стерли с лица земли тысячи архитектурных памятников» (с.32)
Основное вражеское действие – это разрушение идиллии и святынь (в большинстве случаев речь идёт о различных храмах; прилагается множество иллюстраций; реже – о городах; единственный раз – см. предыдущую цитату – о людях, но «враг» остаётся неназванной, безличной силой). Основное героическое действие – защита Отечества и совершение подвигов, а также вдохновление потомков на защиту и подвиги. Основное действие для потомков – «помнить!», преклоняться перед святынями и восстанавливать их (этим, в частности, и занимается, по всей видимости, партийный Проект «Историческая память»):
«реставрируемая в рамках партийного проекта «Историческая память» московская церковь Рождества в Старом Симонове уже сейчас открыта всем, желающим поклониться могилам легендарных русских богатырей-иноков Пересвета и Осляби» (с.12)
(другие цели Проекта:
«культурное и духовно-нравственное возрождение России, укрепление российской государственности, воспитание и развитие чувства патриотизма, единение российского народа, межнациональное согласие, сохранение культурной и духовно-нравственной среды» (с. 38)).
Топография святости
В моменты «лихолетья» появляются герои-богатыри, которые повергают врага. Места сражений – это и есть места памяти, легендарные места, места знаменитых побед и поля ратной славы:
«памятные места, связанные с их главными подвигами, до недавнего времени находились не в лучшем состоянии. Место знаменитой победы при Чудском озере пришлось даже искать с помощью археологов. Между тем, именно эта победа святого благоверного князя Александра открывает перечень дней воинской славы России в соответствии с федеральным законом. Сегодня это легендарное место должно стать полем ратной славы» (с.12)
В более широком смысле вся карта России становится местом памяти (священным пространством): она объединяет города-крепости, города-форпосты, «сердцем» которых являются храмы (разрушаемые врагами, но восстанавливаемые благодарными потомками):
«Славные города-крепости Руси – Свияжск и Тихвин были в середине XVI столетия передовыми форпостами Московского государства на востоке и северо-западе страны. А их сердцем были храмы, посвященные Богоматери. Памятники эпохи Ивана Грозного, могут рассказать многое о становлении нашей державы, но для этого нам надо сберечь их!» (с.14)
Современная символическая разметка карты после Великой Отечественной войны подчиняется той же логике: Россию охватывает сеть городов-героев, в сердце которых горит вечный огонь (с которым связаны старые светские ритуалы поминовения) и высятся воинские мемориалы религиозного типа — часовни (с которыми связаны религиозные ритуалы поминовения).
Религиозная линия (а точнее гармоничность государственной и духовной власти) – важная часть проекта «История». Неслучайно самым страшным преступлением является разрушение храмов, а выражением патриотического порыва и приобщением к истории становится их восстановление:
«Ныне происходит возвращение к историческим корням, возрождение духовных традиций. Партия ЕДИНАЯ РОССИЯ взяла на себя обязательство восстановить уникальную святыню (имеется в виду Феодоровский собор в Санкт-Петербурге, превращенный в советское время в молокозавод – ЮЧ), продемонстрировав всем свое искреннее стремление вернуть народу его историческую память и надеется, что торжество 400-летия дома Романовых пройдет в стенах возрожденного храма» (с.9)
Солнце Третьего Рима
Если времена Смуты (после которой наступает 400-летнее «Народное Единство») – это один из самых ужасающих моментов истории (разбойники грабят мирные села, оккупанты сидят в Кремле), то вторая половина XVII века – одна из самых идиллических эпох. Это золотой век России, состояние, к которому она стремится, несмотря на козни врагов. Купола храмов щедро покрываются золотом. Границы (а значит и сакральное пространство внутри них) стремительно расширяются, готовые поглотить (спасти / освободить от зла) весь мир. С собственным прошлым установлена полная идиллия. Москва — столица нашей родины. Во главе правительства и истории – тандем, «два великих деятеля» (царь Алексей Михайлович и Патриарх Никон). И главное – никакая восторженность летописца не будет излишней: то, что предназначено для исторической памяти, надежно оторвано от реальности и обращено в блестящий миф. Эмоциональное вовлечение — это то, на что он рассчитан:
«Россия второй половины XVII века, последнего века русского средневековья. Огромная страна на востоке Европы, оправившаяся от буйства Смуты, поднимает голову и медленно расправляет плечи. Границы ее с небывалой до того скоростью расширяются во все стороны света. В центре этой новой мировой державы, весь сияя купольным золотом, возвышается первопрестольный царствующий град Москва, глаголемый третьим и последним Римом. На высоком престоле надо всею землей своей вознесен, подобно земному светилу, московский самодержец. А яро горящее в небесах заходящее солнце Древней Руси освещает стены Нового, подмосковного Иерусалима, в небывало короткие сроки выстроенного стараниями двух великих деятелей русской истории: царя Алексея Михайловича и Патриарха Никона» (с.18)
Последствия
Брошюра «Единой России» по истории Единой России
- по набору и специфике героев (большинство из них — воины или представители верховной государственной власти, действия которой всегда верны и оправданы),
- агентурному видению истории (любые беды имеют внешний источник — это происки врагов),
- способу описания врагов (безличностные вражеские силы),
- мифологическому структурированию исторического времени (от победы к победе),
- склонности к нравственному поучению,
- педалированию превосходства Отечества
- ориентации не на критическое мышление, а на эмоциональное восприятие
– вполне сопоставима со сталинскими учебниками истории и другими формами репрезентации истории в сталинское время (фильмами, популярными биографиями исторических лиц, спектаклями и др. — подробнее см. Д. Бранденбергер «Сталинская массовая культура и формирование русского национального самосознания (1931-1956)», рецензия — здесь). Однако эта книга, несмотря на её идеологические, «духовно-нравственные» претензии, конечно, не имеет и вряд ли будет иметь столь определяющую и важную роль для всего общества: её не надо заучивать наизусть, как это было с учебником по истории ВКП (б), она не встроена в образовательную и культурную систему и могла бы, в общем-то, остаться незамеченной. Но она крайне выразительно демонстрирует интерес, стремление политической власти к определённому типу исторического повествования, мышления и контроля над прошлым, а кроме того — в прозаическом смысле — оказывается связанной с распределением финансирования конкретных исторических «проектов» (реставрация храмов, реконструкция мест памяти — мест ратной славы, проведение государственных праздников, организация юбилейных «торжеств» к памятным датам и т.д.) и является частью, если не основой, современной российской исторической политики.
Примечание:
Оформление и верстка книги – издательский дом «Славянка» (православный женский журнал, не содержащий «случайных и сомнительных материалов») и «Общенациональный русский журнал» («призванный содействовать делу объединения национальной элиты»); тираж неизвестен.
Юлия Черникова
