«Акция против негерманского духа».
«Это не было „спонтанным действием” неразумной толпы, но сознательно и тщательно организованным мероприятием, согласующимся с нацистской государственной политикой. Как поджог Рейхстага 28 февраля 1933 года стал предвестником террора против всех антифашистов, еврейский бойкот 1 апреля 1933 года положил начало погромам, как роспуск и разграбление профсоюзов 2 мая 1933 года провозгласили социальный гнет, так и аутодафе 10 мая ознаменовало начало официально объявленного и осуществляемого террористическими методами нравственного и интеллектуального разложения и варваризации Германии»,
– Альфред Канторович, из предисловия к антологии «Запрещенные и сожженные» (Verboten und verbrannt, 1947).
Назначение Адольфа Гитлера рейхсканцлером Веймарской республики 30 января 1933 года стало началом процесса реального захвата власти национал-социалистами. Нацисты не скрывали своего стремления править единолично, подчинив все государственные институты тотальному контролю НСДАП. Создание тоталитарной нацистской диктатуры предполагало разрушение основ правового государства, демонтаж демократических институтов, вытеснение из публичного пространства и уничтожение оппозиции, а также изменение немецкого общества и культуры в соответствии с нацистской идеологией. Огромное значение в этом наступательном процессе на институты государства и общества имело выстраивание репрессивных механизмов террора наряду с обретением полного контроля над средствами массовых коммуникаций и превращением их в органы официальной пропаганды, проводники официальной идеологии.
С другой стороны, приход национал-социалистов к власти в Германии встретил немалую поддержку со стороны населения. Свидетель событий, берлинский журналист и публицист Себастин Хаффнер объяснял позднее легкость передачи власти НСДАП общим настроением, царившим тогда в Германии: «Было очень распространено чувство избавления и освобождения от демократии. Что может сделать демократия, если большинство народа ее больше не желает? Люди хотели чего-то действительно нового: народного правительства без партий, популярную фигуру лидера»
В череде этих репрессивных мер и кампаний, включавших поджог нацистами Рейхстага, бойкот еврейских магазинов и предприятий, подавление независимых профсоюзов, принятие расистского «Закона о восстановлении профессиональной гражданской службы», так называемая «Акция против негерманского духа» сыграла существенную роль в процессе захвата власти и насаждения нацистской идеологии в немецком обществе.
Хронология событий
Инициатором и организатором данной общественной кампании выступил Немецкий студенческий союз, находившийся еще с 1931 года под контролем НСДАП
Акция должна была начаться 12 апреля публикацией «Двенадцати тезисов против негерманского духа» и завершиться 10 мая зрелищным публичным сожжением «разлагающей» литературы. Этому кульминационному действу предшествовала масштабная и постоянно наращивающая обороты пропагандистская кампания. Самое активное участие принять в ней призывали региональные отделения союза: они должны были развешивать афиши и плакаты, распространять листовки, публиковать сообщения в прессе и организовывать трансляции в радиоэфире. Одновременно в немецких университетах создавались «комитеты по борьбе с негерманским духом». Их целью было избавиться от неугодных профессоров, «очистить» библиотеки от произведений, не соотносящихся с нацистской идеологией, и содействовать тому, чтобы университеты покончили с «еврейским духом», став оплотом немецкого национализма.
Начиная с 26 апреля происходил повсеместный сбор книг для сожжения на основании «черных списков», составленных 29-летним берлинским библиотекарем, членом НСДАП Вольфгангом Херманом по просьбе Немецкого студенческого союза. Тексты, «заслуживающие уничтожения», систематически изымались из частных и публичных библиотек, конфисковывались из книжных магазинов.
Всего в «черные списки» нацистов попали труды более 300 авторов. В них были включены как произведения еврейских писателей, так и любые тексты, чуждые нацистской идеологии. 9 мая отдел прессы и пропаганды Немецкого студенческого союза выпустил новый циркуляр, в котором организаторам акций на местах позволялось произвольно расширять списки сжигаемых книг. Циркуляр также содержал «обязательный» список из пятнадцати авторов, чьи книги непременно нужно было сжигать и чьи имена требовалось упоминать в специальных «огненных речевках» в ходе акций книгосожжения. В этот список попали Георг Бернгард, Теодор Вольф, Эрнст Глезер, Карл Каутский, Альфред Керр, Эрих Кестнер, Эмиль Людвиг, Генрих Манн, Карл Маркс, Карл фон Осецкий, Эрих Мария Ремарк, Курт Тухольский, Фридрих Вильгельм Ферстер, Зигмунд Фрейд и Вернер Хегеман.
 |
 |
 |
10 мая масштабные церемонии сожжения книг прошли в более двадцати университетских городах Германии. В Берлине около 70 000 человек стали свидетелями того, как произведения мировой литературы сжигались в огромном костре, разведенном в центре города на Оперной площади (теперь – Бебельплац) между зданием Университета Фридриха Вильгельма (переименованного в 1949 году в Университет имени Гумбольдта) и Государственной оперой. Несмотря на дождливый день, на площади собралась огромная толпа. По требованию национал-социалистических лидеров студентов на акцию в обязательном порядке должны были явиться все преподаватели и профессора.
На Оперной площади в тот вечер царила атмосфера праздника и воодушевления. Открыл церемонию, транслировавшуюся по радио в прямом эфире, рейхсминистр пропаганды Йозеф Геббельс. Он провозгласил конец «эпохи преувеличенного еврейского интеллектуализма» и «прорыв германской революции», расчистившей «дорогу немецкому пути».
«Когда национал-социалистическое движение захватило власть 30 января 1933 года, – кричал Геббельс, – мы не могли предполагать, что станет возможным очистить Германию так быстро и так радикально». «Дух германского народа выразит себя с новой силой, – провозглашал главный пропагандист Третьего рейха. – Эти костры не только освещают конец старой эпохи, они также озаряют и новую эру».
Затем уже сами студенты, отправляя книги в костер, выкрикивали в микрофоны заготовленные заранее «огненные речевки»:
«Против классовой борьбы и материализма! За народность и идеалистическое мировоззрение. Я предаю огню писания Маркса и Каутского».
«Долой декадентство и моральное разложение! Упорядоченному государству – порядочную семью! Я предаю огню сочинения Генриха Манна, Эрнста Глезера и Эриха Кестнера».
«Возвысим голос против уклонистов и политических предателей, отдадим все силы народу и государству! Я предаю огню сочинения Фридриха Вильгельма Ферстера».
«Нет растлевающей душу половой распущенности! Да здравствует благородство человеческой души! Я предаю огню сочинения Зигмунда Фрейда».
«Нет фальсификации отечественной истории и очернительству великих имен, будем свято чтить наше прошлое! Я предаю огню сочинения Эмиля Людвига и Вернера Хегемана».
«Нет – антинародной журналистике демократически-еврейского пошиба в годы национального восстановления! Я предаю огню сочинения Теодора Вольфа и Георга Бернгарда».
«Нет – писакам, предающим героев мировой войны. Да здравствует воспитание молодежи в духе подлинного историзма! Я предаю огню сочинения Эриха Марии Ремарка».
«Нет засорению и уродованию родного немецкого языка. Крепите заботу о языке – величайшем сокровище нашего народа. Пожри, огонь, сочинения Альфреда Керра».
«Нет – наглости и самоуверенности. Да – уважению и почтительности к немецкому народному духу. Пусть пламя поглотит сочинения Тухольского и Осецкого».
Писатель Эрих Кестнер, возможно единственный из авторов, кто решился прийти на площадь и присутствовать при публичном сожжении собственных произведений, позднее вспоминал: «Я стоял возле университета, зажатый со всех сторон студентами, одетыми в форму штурмовых отрядов, смотрел, как огонь лижет обложки наших книг, и слушал сальные тирады этого мелкотравчатого лжеца. Похоронный ветер дул над городом. Вдруг раздался визгливый женский крик: „Да вон же стоит сам Кестнер!” Это была молодая артистка кабаре, пораженная таким открытием до истерики».
Всего на акции только в Берлине было уничтожено более 20 000 экземпляров книг. Излишне упоминать, что судьбы их авторов – современников событий, сложились трагически: жизнь многих из них была поделена на «до» и «после» событий 10 мая. Большинство наиболее известных немецких писателей оказались в эмиграции (семья Манн, Эрих Мария Ремарк, Лион Фейхтвангер, Бертольт Брехт, Курт Тухольский, Оскар Мария Граф и другие), кто-то покончил с собой или погиб в концлагере (Карл фон Осецкий). Многие почти перестали писать, кто-то умер от голода и болезней (Мария Ляйтнер, Иоахим Рингельнац).
Для тех, кто в 1933 году находился лишь в начале своей писательской карьеры, последствиями уничтожения их трудов и запрета на публикацию стало порой полное забвение, удаление из коллективной национальной памяти. Те же, кто уже успел к тому моменту сыскать признание и известность, пострадали иначе: у них отняли читателей, лишили привычного образа жизни, дома, имущества, страны, будущего.
Особенно трагичной оказалась судьба баварского поэта, прозаика, артиста и художника Иоахима Рингельнаца (настоящее имя Ганс Густав Бетлихер). После прихода нацистов к власти его публичные выступления были подвергнуты запрету – сначала в Мюнхене и Гамбурге, а позднее – в Дрездене. В результате семье Рингельнаца, основным источником доходов которой служили его театральные и кабаре-выступления, стало все труднее бороться с бедностью. Книги Рингельнаца были конфискованы и подверглись публичному сожжению, а его картины изъяты из немецких музеев как образцы «дегенеративного искусства». Тяжело заболевший вскоре туберкулезом, Иоахим Рингельнац скончался практически в полной нищете 17 ноября 1934 года.
Примечательно, что мракобесие нацистской молодежи, публичное надругательство над лучшими образцами немецкой и мировой литературы, также как и повсеместные увольнения еврейских профессоров из университетов на основании расистского «Закона о восстановлении профессиональной гражданской службы» от 7 апреля 1933 года, не вызвали каких-либо серьезных протестов ни в студенческой среде, ни среди немецких профессоров и интеллектуалов.
Судя по всему, акция сожжения книг в полной мере отвечала доминировавшим в то время общественным настроениям. Вот что писал по этому поводу главный редактор отдела культуры Frankfurter Allgemeine Sonntagszeitung Фолькер Вайдерман: «В 1933 году книги были сожжены не кучкой психических больных нацистов, это была акция большинства общества: студентов, которые ее придумали, профессоров, которые в ней участвовали, и населения, которое в массовом порядке приходило на сожжения и приносило с собой книги, чтобы бросить их в огонь»
«Акция против негерманского духа», однако, стала лишь прологом наступления нацистского режима на немецкую культуру. Законом правительства от 22 сентября 1933 года была создана Имперская палата культуры, в которую входили палаты кинематографии, литературы, печати, радиовещания, театра, музыки и изобразительного искусства. Имперская палата литературы полностью поставила под свой контроль процессы книгоиздания и книготорговли, целиком подчинив себе к 1939 году работу 2 500 издательств, редакций и типографий и 23 000 книжных магазинов. Отныне публиковаться в Третьем рейхе могли лишь зарегистрированные в палате литераторы (их число составляло около 3 000)
Акция сожжения книг обрела в контексте немецкой истории зловещее символическое значение, словно бы воплотив слова поэта XIX века Генриха Гейне – автора известных строк: «Это была лишь прелюдия, там, где сжигают книги, впоследствии сжигают и людей». Предсказание Гейне, чьи книги были также сожжены на Оперной площади 10 мая 1933 года, оказалось пророческим: уничтожение печатного слова в Третьем рейхе стало прологом к уничтожению миллионов человеческих жизней.
Память о сожжении книг в Германии
Памятник на Бебельплац
В 1995 году на берлинской площади Бебельплац был установлен памятник сожженным книгам работы израильского архитектора и скульптора Михи Ульмана. В центре площади через квадратное стекло в мостовой видна комната с пустыми книжными полками. Эти полки способны вместить библиотеку из приблизительно 20 000 книг – столько, сколько было уничтожено нацистами в 1933 году. Рядом в мостовой бронзовая плита со словами: «В центре этой площади 10 мая 1933 года студенты – национал-социалисты сожгли сотни трудов свободных писателей, публицистов, философов и ученых». На другой бронзовой табличке – цитата из трагедии «Альмансор» Генриха Гейне 1820 года: «Это была лишь прелюдия, там, где сжигают книги, впоследствии сжигают и людей».
Памятные таблички были установлены и в других немецких городах – Бремене, Гамбурге, Геттингене, Дюссельдорфе, Кельне, Ландау, Эрлагене, Эссене, Франкфурте на Майне.
День памяти 10 мая
Каждое 10 мая в Германии вспоминают о трагических событиях 1933 года. На площади Бебельплац и в городских библиотеках Берлина традиционно звучат отрывки из сожженных произведений; артисты театров и студенты читают тексты, приговоренные когда-то нацистами к уничтожению. В последние годы активисты проводят на Бебельплац акцию под названием «Место для чтения» (www.einortzumlesen.de). Организаторы расставляют на площади стулья и раскладывают на них экземпляры сожженных книг. Любой желающий прохожий может прочесть книгу прямо на площади.
Информация о памятных мероприятиях, проводившихся в Германии в годовщину сожжения книг 10 мая, начиная с 2005 года, собрана на сайте www.buecherlesung.de.
Книга «Преследуемые поэты» и литературная коллекция Юргена Зерке в художественном музее Золлингена
Журналист и писатель Юрген Зерке одним из первых в Германии посвятил себя восстановлению памяти об авторах сожженных нацистами книг. В течение 40 лет он занимался исследованием творчества немецкоязычных литераторов, чьи имена должны были быть исключены из немецкой культурной истории путем уничтожения их произведений. В 1978 году впервые вышел сборник Зерке «Преследумые поэты», позднее неоднократно переиздававшийся. В книге были собраны многочисленные снимки первых изданий, оригинальных манускриптов и прижизненных фотографий гонимых авторов.
С 2008 года литературная коллекция Зерке, содержащая книги, личные письма и фотографии, автографы и машинописные тексты преследуемых писателей, представлена в постоянной экспозиции художественного музея Золлингена (до 2011 года – Музей Бадена) в Центре преследуемого искусства. Экспозиция, охватывающая период с 1918 по 1989 год, в частности, содержит информацию о жизни и творчестве Вольфганга Борхерта, Карла Герольда, Анны Зегерс, Хуго Зонненшайна, Маши Калеко, Элзе Ласкер-Шюллер, Альфреда Матуше, Эриха Курта Мюзама, Инге Мюллер, Эрнста Толлера, Курта Тухольски и Юргена Фукса. Путеводителем по выставке служит каталог «Рай и ад – с 1918 по 1989 год – преследуемые поэты. Коллекция Юргена Зерке». По случаю открытия экспозиции в апреле 2008 года газета Frankfurter Allgemeine Sonntagszeitung писала: «То, что в Музее Бадена было возвращено в коллективную память, это уникальная поэзия и драматургия: забытые страницы 20-го столетия находят приют в этом доме, где они продолжают жить в воспоминаниях».
Проект «Библиотека сожженных книг»
В середине 2000-х годов Центр европейско-еврейских исследований имени Моисея Мендельсона в Потсдаме выступил с инициативой создания «Библиотеки сожженных книг». Инициаторы проекта задумали отобрать 316 книг из числа сожженных нацистами 10 мая 1933 года и издать их отдельной серией для дальнейшего распространения в школах и гимназиях. По словам руководителя Центра Юлиуса Шепса, «Библиотека сожженных книг» должна стать «своего рода живым мемориалом»: «Мы хотим отобрать столько книг, чтобы они помещались на нескольких книжных полках. И эти полки должны быть в школах и гимназиях Германии. Это более действенный мемориал, книги, чем обелиски из камня или железа»
К 75-летней годовщине сожжения книг в 2008 году издательство «Георг Олмс» выпустило первые десять томов в серии «Библиотека сожженных книг»: Андре Жид «Конго и чад» (1925), Анна Зегерс «По дороге к американскому посольству» (1930), Франц Кафка «Как строилась Китайская стена» (1917), Гина Каус «Завтра в девять» (1932), Эрих Кестнер «Сердце на талии» и «Шум в зеркале» (1928), Джек Лондон «Мартин Иден» (1909), Вальтер Ратенау «К критике нашего времени» (1912), Курт Тухольский «Учись смеяться, не плача» (1931), Саломо Фридландер «Кант для детей» (1924), Теодор Хойс «Путь Гитлера» (1932).
Одновременно с первыми томами «Библиотеки» вышло документальное издание «Места сожжения книг в Германии в 1933 году». Этот труд стал плодом двухгодичной работы в рамках исследовательского проекта, проводимого Центром им. Моисея Мендельсона. Он содержит информацию о 93-х акциях книгосожжения по всей стране. В настоящий момент на сайте www.verbrannte-buecher.de можно оформить подписку на 120 томов в серии «Библиотека сожженных книг». Книги можно заказать как для себя лично, так и для любой немецкой школы или гимназии (стоимость подписки составляет 999 евро).
Выставка «Сожженные книги»
В 2012 году Обществом содействия мемориалу уничтоженным евреям Европы в Берлине была создана передвижная выставка под названием «Сожженные книги – преследуемые нацистами авторы», призванная напомнить об уничтожении книг в нацистской Германии и о судьбах писателей, повергавшихся гонениям в Третьем рейхе. В рамках тематического года, проходящего в Берлине под девизом «Уничтоженное многообразие», с января по сентябрь 2013 года выставка пройдет на различных городских площадках – в Фонде Конрада Аденауэра, в Доме Вилли Брандта (бывшей берлинской штаб-квартире СДПГ), в Министерстве иностранных дел, в Фонде Генриха Белля, в Фонде Розы Люксембург и в Палате депутатов Берлина. Позднее она также будет показана в городской ратуше Штуттгарта и Документационном центре Прора на Балтийском побережье. Затем выставка вернется в Берлин, где будет представлена в каждом из двенадцати административных округов столицы.
Рассказывая об «Акции против негерманского духа» и ее последствиях, выставка делает акцент на судьбах писателей – авторов сожженных произведений. Среди персонажей выставки – Макс Брод (1884-1968), Яков Вассерманн (1873-1934), Армин Т. Вегнер (1886-1978), Иван Голь (1891-1950), Оскар Мария Граф (1894-1967), Альфред Деблин (1878-1957), Анна Зегерс (1900-1983), Эгон Эрвин Киш (1885-1948), Ирмгард Койн (1905-1982), Мария Ляйтнер (1892-1941), Генрих Манн (1871-1950), Клаус Манн (1906-1949), Эрих Мария Ремарк (1898-1970), Йоахим Рингельнац (1883-1934), Йозеф Рот (1894-1939), Эрнст Толлер (1893-1939), Б. Травен (1890(?) – 1969), Курт Тухольский (1890-1935), Александр Мориц Фрей (1881-1957), Стефан Цвейг (1881-1942).
В текстах выставки использованы цитаты из книги Фолькера Видерманна, попытавшегося реконструировать в 2009 году в «Книге сожженных книг» биографии 131-го автора – 94-х немецкоязычных и 37-ми зарубежных писателей.
В экспозиции, в частности, цитируются слова эльзасского писателя Рене Шикеле, чьих произведений не было в списках для сожжения 10 мая 1933 года, однако они были изъяты из национальных библиотек позднее. Находясь в изгнании, Рене Шикеле писал: «Если Геббельсу удастся стереть наши имена с немецких скрижалей, мы мертвы. Призраки в диаспоре, в засушливой провинции. Уже следующее поколение не будет больше ничего знать о нас».
«Это была цель Геббельса, – так комментируют цитату Шикеле авторы выставки „Сожженные книги“. – Это было целью всех тех, кто бросал книги в огонь в ту майскую ночь. Это была цель, которую они не достигли!»
Документальная хроника акции сожжения книг 10 мая 1933 года в Берлине:
Документальная хроника бойкота еврейских предприятий 1 апреля и акции сожжения книг 10 мая 1933 года в Берлине:
Евгения Лёзина
Материалы по теме:
2013 год пройдет в Берлине под темой «Уничтоженное многообразие» / urokiistorii
Память о забытом Холокосте / К проблеме современной памяти о преследованиях и уничтожении европейских синти и рома в период Третьего Рейха
