Фото дня

16 октября 1941 года на фоне приближения немецких войск к Москве и эвакуации правительства в столице возникла паника и массовое бегство. В историю это событие вошло как «Московская паника 1941 года». 

Накануне, 15 октября 1941 года, Государственный Комитет Обороны (ГКО) выпустил секретное постановление № 801 «Об эвакуации столицы СССР г. Москвы в город Куйбышев» (сейчас— Самара). «Ввиду неблагополучного положения в районе Можайской оборонительной линии» комитет постановил эвакуировать из города дипломатические представительства и Наркомат Обороны. Эвакуация самого Сталина намечалась в случае крайней необходимости, «смотря по обстановке». В случае «появления войск противника у ворот Москвы» НКВД поручалось «произвести взрыв предприятий, складов и учреждений, которые нельзя будет эвакуировать, а также все электрооборудование метро (исключая водопровод и канализацию)». В начале октября вышли аналогичные приказы об эвакуации стратегических предприятий и заводов с персоналом, а также крупных учреждений культуры вроде Большого театра и Мосфильма.

16 числа в Москве началась паника. По городу поползли слухи о сдаче города немцам, одновременно Совинформбюро сообщало об ухудшении положения на западном направлении и «прорыве обороны на одном из участков». Прекратились занятия в учебных заведениях. Заводы закрывались, где-то работникам выдавали месячную зарплату, где-то— нет. Москвичи в ужасе ринулись в магазины за продуктами, десятки торговых точек в тот день были попросту разграблены. Началось массовое бегство из города.

Вот как описывал 16 октября в своем дневнике Михаил Иванович Воронков, занимавший тогда должность заместителя директора 1-го Московского института иностранных языков: 

«В 6 часов утра Информбюро сообщило, что положение на фронте ухудшилось… Поэтому партком и «организовался» из Москвы. На улицах море людей с узлами, мешками, чемоданами… Узнали, что глупая эвакуация «на барже» (в октябре-то месяце!) не состоится. Вообще, эта баржа – анекдот про нашего директора-тупицу, который говорит «перпету́ моби́ле», вместо «перпе́туум-мо́биле»…<…> Всюду только и разговоры об отъезде. Типичные картины: 1) сидят на грузовиках с вещами и на вещах завернутые в одеяла люди, торчат кое-где и собачьи физиономии из машин; 2) тачку с вещами везет мужчина, а за ним идут мамаша, бабка и девочка; 3) идут мужчина и две женщины с мешками за плечами, с узлами в руках; 4) едут на автомобилях, грузовиках и автобусах. Паника! Паника!.. О, ужас! Слух: Сталин в нервном параличе; его Молотов – Калинин увезли на самолете в Лондон.<…> Магазины либо пусты, либо недоступны из-за страшных (по 500 человек) очередей. Московский Совет постановил улучшить снабжение населения – запоздалый «большевистский привет». Едва ли это удастся…<…> Говорили о массовом бегстве «главков», с ненавистью говорят о евреях… Был разговор о том, что Москву едва ли немцы будут бомбить, ее или отдадут без боя, или немец обойдет ее. Языки развязались… Словно весна 1917 года».

Порядок в городе был восстановлен только спустя три дня, когда ГКО ввел в Москве осадное положение. Нарушителей порядка было решено привлекать к ответственности с передачей суду военного трибунала. Городские предприятия частично возобновили работу, часть москвичей отправили в армию и на строительство оборонительных сооружений.