Всё о культуре исторической памяти в России и за рубежом

Человек в истории.
Россия — ХХ век

«Историческое сознание и гражданская ответственность — это две стороны одной медали, имя которой – гражданское самосознание, охватывающее прошлое и настоящее, связывающее их в единое целое». Арсений Рогинский
Поделиться цитатой
10 августа 2011

Книги о Большом терроре вместе с газетой в киосках Москвы

Обложки серии. Источник: novayagazeta.ru

К 75-летию Большого террора (в 2012 году «юбилей» тридцать седьмого) «Новая газета» представляет специальный проект: с августа по сентябрь во всех киосках Москвы вместе с газетой будут будут продаваться (недорого) книги из серии «Вещественные доказательства», посвященные сталинским репрессиям.

В серию (её можно узнать по зелено-оранжевой обложке) входят следующие книги:

  • Двухтомник Бенедикта Сарнова «Империя зла». Первый том, имеющий подзаголовок «Невыдуманные истории», будет распространяться бесплатно для тех, кто купит «Новую» в московских киосках. Он начинается с коротких сюжетов, похожих на байки, которые, тем не менее, действительно происходили в сталинское время с такими известными людьми, как актриса Окуневская, писатели Шкловский, Смеляков, а также с рядовыми гражданами. Но на этих историях автор не останавливается — он показывает, как страх, сковавший страну, в своем крайнем выражении оборачивался… любовью к тирану. Такой «стокгольмский синдром» целой страны, взятой Сталиным в заложники. Во втором томе «Империи зла» Бенедикта Сарнова — с подзаголовком «Судьбы писателей» — собраны истории взаимоотношений с тоталитарной властью таких знаменитых людей, как Исаак Бабель, Борис Пильняк, Илья Эренбург, Анна Ахматова, Борис Пастернак, Юрий Олеша, Михаил Шолохов, Александр Фадеев… Первых двух расстреляли, Ахматову вынудили написать фальшивые верноподданнические стихи, Олеша замолчал, Шолохов деградировал, Фадеев застрелился…
  • Автобиографический роман отсидевшего в сталинских лагерях семнадцать лет писателя Юрия Домбровского «Факультет ненужных вещей». Он при жизни автора был издан только за границей (во Франции), и за него уже в «вегетарианские времена» писателя убили (несколько раз жестоко избив — в последний раз в ЦДЛ, куда Домбровский пришел поделиться радостью выхода своего главного романа).
  • Глава из эпоса Фазиля Искандера «Сандро из Чегема» — «Пиры Валтасара» (о ночи со Сталиным на его абхазской даче), которая вполне может считаться самостоятельной повестью, по ней был даже поставлен художественный фильм, и повесть «Кролики и удавы», в жанре антиутопии вскрывающая механизмы тоталитарной власти.
  • Впервые увидит свет сборник Юрия Карякина «Бес смертный. Приход и изгнание». В нем собраны статьи известного философа, искусствоведа и литературоведа о Ленине, Сталине, Жданове, Пол Поте и других бесах, а также о тех, кто их или предвидел (Достоевский), или изгонял (Сахаров, Солженицын). Карякин — один из крупнейших специалистов по Достоевскому — «по-достоевски» препарирует тиранов.
  • «Слепящая тьма», роман известного европейского писателя и журналиста Артура Кестлера о психологическом механизме сталинского террора и в частности — о так называемых «московских процессах», на которых старые большевики оговаривали сами себя. В главном герое можно увидеть и Бухарина, и Радека…
  • Седьмая книга серии, возможно, наиболее точно соответствует названию проекта «Вещественные доказательства». Это никогда прежде не издававшееся исследование известного историка Никиты Петрова «Палачи. Они выполняли заказы Сталина». Здесь речь идет о тайных убийствах, заказанных Сталиным, о «Лаборатории Икс», где на заключенных в центре Москвы испытывались смертельные яды, а также собраны очерки жизни и деятельности главных заплечных дел мастеров эпохи сталинских репрессий (многие публиковались в «Новой газете») — таких как Блохин, Влодзимирский, Родос, Шварцман, братья Кобуловы, Меркулов… Все они очень уставали на работе (даже оружие иногда не выдерживало), и все плохо кончили. Автор показывает, как «маленький человек», которого так жалели русские писатели ХIХ века, в обстоятельствах сталинской деспотии ХХ легко шел в палачи. В книге также впервые публикуются сенсационные документы, доказывающие, что кровожадность не оставляла Сталина до последних дней жизни [см. также интервью с Никитой Петровым «В нашем справочнике хороших людей нет»].
  • Два десятка лет назад в России издавалась тысячным тиражом книга Льва Копелева «Утоли моя печали». «Новая газета» ее переиздает. Эта книга о той самой шарашке, в которой зэк Копелев работал вместе с зэком Солженицыным. Они восемь лет занимались там секретной «телефонией» (возможностью идентификации голоса звонившего и, с другой стороны,  защитой от прослушки). В отличие от художественного повествования Солженицына об этой шарашке («В круге первом») Копелев абсолютно документален. Его подробное свидетельство подкреплено заявлениями и показаниями свидетелей защиты, которые в России публикуются впервые.

Источник: «Новая газета»

10 августа 2011
Книги о Большом терроре вместе с газетой в киосках Москвы

Похожие материалы

22 сентября 2016
22 сентября 2016
В понедельник 19 сентября в вечерней школе Мемориала начался курс Никиты Петрова "История советских спецслужб 1917-1991 гг". Для тех, кто пропустил первое занятие и хочет наверстать, "УИ" выкладывает подкаст семинара.
1 января 2011
1 января 2011
К Новому 2011 году Общество «Мемориал» выпустило календарь с фотографиями московских домов, жители которых были репрессированы в 1937-39 гг.
11 июня 2015
11 июня 2015
В ночь с 29 на 30 апреля 2005 года в одной из квартир дома по Брюсову переулку произошел пожар, в результате которого погибла одинокая, слепая 90-летняя женщина... Это была Алла Александровна Андреева, урожденная Бружес, жена поэта Даниила Андреева, посвятившая ему и его творчеству всю свою жизнь...
15 апреля 2015
15 апреля 2015
К 70-летию освобождения Красной Армией стран Центральной Европы от нацизма. О восприятии новой силы, пришедшей с востока, в лагере венгерских интеллектуалов середины – конца 1940-х гг. Как и большинство венгров, Шандор Мараи жил тревожным ожиданием. Месяцы нилашистского террора, пишет он, «сменились новой, столь же опасной, но при этом все-таки иной ситуацией». «Русский солдат – я не мог не думать об этом – вошел нынче не только в мою жизнь, со всеми проистекающими отсюда последствиями, но и в жизнь всей Европы. О Ялте мы еще ничего не знали. Знать можно было только то, что русские находились здесь». И они не просто вошли. «Я кожей и всеми своими органами чувств ощутил, что этот молодой советский солдат принес в Европу некий вопрос». «В Европе появилась некая сила, и Красная Армия была лишь военным проявлением этой силы. Что же она такое, эта сила? Коммунизм? Славянство? Восток?»

Последние материалы