«Первый советский блокбастер»: фильм Н. Экка «Путёвка в жизнь»
По воспоминаниям очевидцев, зрители хохотали и плакали на сеансах, а «блатные куплеты» из фильма распевала вся страна. Нас на свете два громилы./ Гоп-тири-тири-бумбия! / Один – я, другой – Гаврила./ Гоп-тири-тири-бумбия!
«Путёвка в жизнь» действительно была «первым советским блокбастером», как назвал её современный теоретик советской культуры Е. Добренко. За весь период 30-х гг с популярностью этого фильма сравнятся только «Чапаев» бр. Васильевых и трилогия «Юность Максима» Г. Козинцева и Л. Трауберга.
1. Педагоги-чекисты
«Путёвка в жизнь» повествовала о перевоспитании «социально больных» подростков-беспризорников в трудовой коммуне, под руководством мудрого и обаятельного чекиста Сергеева (это была одна из самых «звёздных» ролей Н. Баталова). Действие фильма происходит в 1923 г. Год выбран неслучайно – именно на 1922-23 гг приходился пик роста числа несовершеннолетних беспризорников, зафиксированных советской властью (официальная цифра – 7 млн. человек).
«Кампания Советской власти по продовольственному обеспечению – продразвёрстка 1920 года, последовавшая за ней засуха и неурожай, бестолковое управление продовольственным снабжением, создают крайне тяжелую ситуацию на селе. Уже к январю отмечаются первые случаи голодной смерти в Вятке, Нижнем Новгороде. Ситуация становится катастрофической. Дети массово теряют родителей и сами гибнут от голода. По дорогам бродят сотни голодных детей, они занимают крыши вагонов поездов южных направлений, штурмуют рынки и продовольственные пристани… Среди беспризорных всё больше становится детей из зажиточных семейств – кулаков, инженеров и дворян. Но главная проблема заключается в том, что на фоне всеобщего обнищания, голода, отсутствия элементарных предметов потребления, неэффективности денежного обращения основными способами добывания пропитания становятся криминальные. В них преобладают воровство, грабежи, спекуляция, проституция…» (А. Рудов. Беспризорная Россия).
Хулиганство и воровство стали частью повседневности больших городов периода НЭПа. Как писала газета «Петроградская правда» (от 5 января 1922),
«среди населения создалось представление, что после полуночи на улицу выйти нельзя – разденут… Недавно какой-то шутник расклеил объявление: До 9 часов шуба ваша, а после наша…»
Положение было настолько катастрофическим, что проблему беспризорности было поручено решать ВЧК. Ещё в 1921 г. при ВЦИКе РСФСР была создана Комиссия по улучшению жизни детей. Ее возглавил Ф.Э. Дзержинский, имя которого вскоре стало неотделимо от эпитета «лучший друг детей». Ему, а также чекистам-педагогам и был посвящен фильм «Путёвка в жизнь», созданный по заказу ОГПУ.
В основу сюжета была положена подлинная история Болшевской коммуны, организованной в 1926 г. Её начальником был М. Погребинский, одновременно занимавший должность начальника орготдела ОГПУ (с 1933 г. он работал уполномоченным НКВД Горьковской области, после ареста Г. Ягоды в 1937 г. застрелился в своём кабинете). В 1928 г. выходит документально-публицистическая брошюра Погребинского «Трудовая коммуна ОГПУ» с предисловием и в редакции М. Горького. Многие ситуации из этой книги стали узловыми эпизодами сценария фильма Н. Экка, написанного им в соавторстве с Р. Янушкевич и А. Столпером (хотя впоследствии ни в воспоминаниях самого Экка, ни в текстах про «Путёвку в жизнь» этот факт не упоминается – возможно, в связи с самоубийством Погребинского).
Как и чекист Сергеев из «Путёвки в жизнь», руководители Болшевской коммуны создавали из малолетних уголовников «новых людей» основываясь на трех принципах: «хошь живи, хошь – уходи» («принцип открытых дверей»), обучение труду и ежедневная работа в мастерских (коммуна содержалась на заработанные подростками средства), «все отвечают за каждого» (принцип «круговой поруки»: за преступление одного страдают все). М. Горький в своем предисловии восторженно называл этот подход «безумием реалистов» – он действительно был достаточно гуманен и при этом возвращал многих беспризорников к нормальной жизни. На двух последних принципах держалась дисциплина и в трудовых коммунах, которыми заведовал с 1920 г. известный педагог А.С. Макаренко.
Однако педагогический гуманизм чекистов, отражённый в «Путёвке в жизнь», к моменту её выхода стал фактом истории. Коллективизация породила ещё один всплеск криминальной беспризорности. В 1930 г. трудовые коммуны ОГПУ были реорганизованы в закрытые фабрично-заводские школы для малолетних правонарушителей (с 1935 г. – в трудовые колонии, переданные в ведомство НКВД). В 30-е гг. НКВД в борьбе с малолетними правонарушителями станет руководствоваться исключительно принципом репрессий. Их станут насильно отправлять в трудовые колонии, на стройки и лесозаготовки, а затем выйдет указ о применении всех видов наказаний, включая расстрел, с 12 лет.
2. Народные герои Мустафа и Жиган
Сюжетный конфликт «Путёвки в жизнь» вылился в популярную народную частушку:
Мустафа дорогу строил,
А Жиган по ней ходил,
Мустафа по ней поехал,
А Жиган его убил.
Мустафу-«Ферта» сыграл Йыван Кырля – вопреки народной легенде, сам он не был беспризорником, а учился в Государственном техникуме кинематографии (будущем ВГИКе). После выхода фильма его ждал оглушительный успех: «Мустафу» узнавали на улицах, с выступлениями в образе обаятельного беспризорника Й. Кырля гастролировал по всему Союзу. Однако это была первая и последняя роль в кино этого яркого и талантливого актёра. В 1937 г. он был репрессирован по делу о марийском национализме, в 1943 г. умер в лагере.
По сюжету фильма, главным врагом коммунаров является «вор в законе» Жиган. Благодаря игре актёра М. Жарова этот персонаж получился и циничным, и 
притягательным – именно в его исполнении звучали блатные песни, которые затем пошли в народ. Впоследствии критики фильма упрекали Экка в «смаковании уголовщины» и «любовании преступным миром». Однако проникшая в фильм «блатная романтика» была одной из причин, по которой «Путёвка» полюбилась массовому зрителю – ещё в дореволюционной России детективно-авантюрные рассказы о бандитах (Соньке Золотой ручке, Антоне Кречете или Ваське Чуркине) были популярным сюжетом массовой литературы.
Ещё одним художественным кодом, близким массовому зрителю, была тема «невинно убиенной жертвы», отсылающая к христианским житиям. В финале фильма Мустафу, только возродившегося к новой жизни, убивает Жиган – в тот момент, когда счастливый герой едет по отстроенной коммунарами железной дороге за первым паровозом. Железная дорога – главный символ фильма, знак прогресса и модернизации, который в советском контексте стал неотделим от утопии нового мира и гуманного будущего. Жиган хочет устроить крушение и выворачивает рельсы; смерть Мустафы, пытавшегося его остановить, предотвращает аварию – он символически отдает свою жизнь за коммунистическое будущее советских граждан… Финал фильма заставлял многих зрителей плакать.
3. Благодарные зрители и яростные критики
Можно назвать несколько причин небывалого зрительского успеха «Путёвки в жизнь». Зрителей, безусловно, привлекало чудо – с экрана зазвучала речь героев, причем не литературная, а «живая» просторечная. И возможность зрительской идентификации с героями, и зафиксированная на экране повседневность времен НЭПа порождали «эффект узнавания» – это был фильм про «нашу жизнь», которая на глазах у зрителя из хаотично-криминальной превращалась в оптимистично-трудовую. Ещё одной причиной успеха были задействованные в «Путевке» художественные коды, близкие массовой публике: противостояние «доброго» и «злого» героев, сентиментальность, «блатная романтика» и фольклор, христианский мотив жертвы.
В отличие от зрителей, критики предъявили «Путевке в жизнь» ряд претензий. Накануне премьеры фильма в газете «Известия» (19 мая 1931 г.) вышла обличительная статья К. Радека, в которой тот указывал на «недопустимые идеологические ошибки»: в фильме не показаны социальные корни «беспризорщины» («наследия капитализма») и не вскрыта стихийная «антибуржуазность» беспризорников. Затем в журнале «Пролетарское кино» (1931, № 5-6) вышла разгромная статья о «мелкобуржуазной» сути фильма Экка:
«Фильма показывает беспризорничество так, что здесь возбуждаются жалость и сострадание, но в то же время они возбуждаются в меру отвлечения от социальных мотивов, от классового содержания данного явления. Фильма не пробуждает классовой ненависти к буржуазному обществу, … не призывает к активной борьбе с обывательщиной и мещанством…»,
а также в ней совсем не показаны «элементы политической работы».
Зато многих «коллег по кинроцеху», приверженцев монтажного кино, отталкивала «наивная простота» фильма. В зрительском успехе «Путёвки в жизнь» они видели провал идеи С. Эйзенштейна и Вс. Пудовкина о звуке-контрапункте и смерть киноавангарда 20-х. Сценарист и теоретик кино М. Блейман позже писал:
«Посмотрев «Путёвку», я был разочарован и разъярён. Я усмотрел в ней отказ, полный и безоговорочный, от принципов поэтики немого кино. Я видел, что в кинематограф врывается и начинает хозяйничать в нём какое-то другое искусство, а может быть, даже и не искусство вовсе».
Действительно, в истории кино «Путёвка в жизнь» фиксирует точку отсчета «соцреалистического поворота» в советской культуре – хотя сам Экк видел его преемственность с немым кинематографом 20-х и использовал в фильме ряд монтажных приёмов.
Н. Экк сохранит обиду на критиков его фильма, который стал и технологическим, и кассовым прорывом, на всю жизнь. Однако основные обвинения он учтёт, когда в 1957 г., в связи с 25-летним юбилеем «Путёвки в жизнь», создаст её новую, переозвученную и перемонтированную версию. Новая версия фильма будет короче на 20 мин., из неё исчезнут многие блатные куплеты, которые когда-то распевала вся страна.
Сегодня со времени громкой премьеры первого советского звукового фильма прошло 80 лет. Тем интереснее вновь обратиться к «Путёвке в жизнь», которая за эти годы стала не только фактом истории советского кино, но и многослойным историческим источником.
ОльгаРоманова
Дополнительные материалы:
1. Н. М. Зоркая. «Говорящее кино».
2. С. Е. Панин. «Хозяин улиц городских». Хулиганство в советской России в 20-е гг.
