Полустертые камни «местечек»

Автор: Снежана Караваева, ученица 7 класса гимназии № 1, г. Мончегорск Мурманской области
Научный руководитель: Е. А. Зубкова

Наша учительница по истории Елена Антоновна Зубкова предложила нам заниматься исследовательской работой. Елена Антоновна так увлекательно описывала процесс познания нашего прошлого, что невольно захотелось попробовать. Со временем в ходе работы над историческими источниками, опубликованными данными появился интерес, возникли вопросы, на которые хотелось найти ответ.

Как найти материалы для исторической работы? Я живу в городе Мончегорске Мурманской области. Город совсем молодой, ему всего 60 лет. Город начали строить в 30-40-х годах, после открытия медно-никелевого месторождения. Приезжали со всей страны – кто добровольно, а кто и под конвоем. В итоге получился интернациональный город – смешение языков, культур, наций, трудно выделить какие-то устоявшиеся традиции. Так с чего же начать работу? И я мыслями обратилась к бабушкиной деревне, где я бываю каждое лето. Мне захотелось узнать и понять, как переживали горе люди разных национальностей, какие у них были взаимоотношения между собой и с окружающими. Кто кому был друг, а кто – враг? Почему в одинаковых жизненных ситуациях одни поступали так, а соседи, жившие столько лет рядом, совсем по-другому? Почему одни в тяжелые годы войны более-менее спокойно жили, женились, рожали детей, другие шли в партизаны, а третьи умирали в гетто? Конечно же, я много слышала об этих годах и раньше, читала в книгах, смотрела фильмы. Но у меня есть уникальная возможность поговорить с участниками тех событий, услышать их мнение и посмотреть их глазами на далекие сороковые годы прошлого столетия.

Итак, попробую представить жизнь и проанализировать поведение людей разных национальностей (белорусы, евреи, немцы, русские, поляки), живших или присутствовавших временно в деревне Городок или в ее окрестностях в конце 30-х – в 40-х годах прошлого столетия, и в первую очередь, в тяжелые военные годы, в оккупации. Какие у них были взаимоотношения в быту? Что влияло на принятие тех или иных решений? Есть ли в этом национальные корни или в своих поступках они руководствовались общечеловеческими нормами? Исследование проведено в первую очередь на основе воспоминаний очевидцев с привлечением опубликованных данных.

Еще раньше, когда я бывала в Городке, я видела в центре деревни разрушенные здания синагоги, православной церкви (церковь в 90-х годах была восстановлена), фундамент бывшего костела. По улицам возле домов можно было видеть ненужные цементные ступеньки, ведущие не к дверям; мы с подружками гуляли по заросшему еврейскому кладбищу. Мне всегда казалось, что эти следы прошлой жизни хранят какую-то страшную тайну. И только теперь, после разговоров со старыми людьми, все встало на свои места. Эти развалины – немые свидетели трагедии времен войны. Особенно сильное впечатление на меня произвели рассказы об уничтожении еврейского населения в местечках Городок и Турец. Мои собеседники видели это собственными глазами и их чувства, переживания, иногда и слезы невольно передавались мне.

Их свидетельства – это обличительный «документ» против фашизма. Я и раньше слышала об уничтожении евреев в войну, но масштабы трагедии еврейского народа я начала осознавать только сейчас, узнав об этом из «первых уст». А ведь некоторые мои сверстники, да и взрослые, мало знают об этих событиях и с трудом верят, что такое могло быть.

Мы с мамой побывали на заброшенном еврейском кладбище, на месте гибели евреев, в краеведческом музее, обошли район бывшего гетто. Так как же здесь было, когда эти развалины дышали жизнью, их посещали люди, они были нужны, и что привело их в такой вид? Что здесь было раньше? Когда же возник в России еврейский вопрос? Обратившись к учебникам по истории¹, я установила, что впервые эта проблема возникла при Екатерине II, когда во второй половине ее царствования в результате трех разделов Речи Посполитой (1772 г., 1793 г., 1795 г.) в России оказалось довольно значительное еврейское население. «Тогда в составе Российской империи оказалось около 700 тыс. польских евреев, а также 5 тыс. евреев из бывшего крымского ханства»². Этот же учебник сообщает:

«…после присоединения в 1812 году Бессарабии подданными русского царя стали еще 20 тыс. евреев. С включением в состав страны Грузии (1801 г.) и восточного Кавказа (1801–1828 гг.) численность еврейского населения в империи выросла еще более чем на 10 тыс. человек за счет горских грузинских евреев. Таким образом, уже в первой половине ХIХ века Россия стала местом жизни самой многочисленной еврейской общины в мире»³ .

Евреи достаточно плотно населяли белорусские города Минск, Витебск, Бобруйск, Борисов, Пинск, а также небольшие местечки, в том числе вошедшие в зону наших исследований – Городок, Воложин, Раков, Красное, Турец. Согласно архивным данным⁴, «местечко Городок, расположенное на левом берегу р. Березина, населено исключительно евреями – до 2000 человек». В польском календаре, изданном в 1927 году на польском языке, сообщается, что в Городке в 1927 году проживало около 3000 евреев⁵. По свидетельствам очевидцев, в конце 30-х годов прошлого столетия в Городке было всего 20 дворов (хозяйств) белорусов:

«Жительница Городка Продуха Елена по памяти насчитала в местечке всего 20 хозяйств белорусов» (Николай Иванович В.).

Как видим, еврейская община в Городке была многочисленна, евреи жили здесь как минимум 100 лет, а может и больше, и играли в жизни района значительную роль. Это подтверждается и рассказами моих собеседников.

Как протекала довоенная жизнь в белорусском местечке? Вот что рассказывают свидетели:

«Жизнь здесь бурно кипела. В Городке шла бойкая торговля зерном, льном, были развиты промыслы, ремесла. В центре местечка, где сейчас сквер, была площадь, выложенная булыжником, по периметру ее находи” лись лавочки и магазины, деревянные и кирпичные, одно” и двухэтажные. В окрестных деревнях жили преимущественно коренные белорусы, они обслуживали евреев – работали на извозе, продавали им свои продукты».

Плотность населения была большая, на одном теперешнем подворье могло быть от 5 до 8 хат, начиная от дороги и вглубь до речки. Земледелием евреи не занимались, они только строили жилье, складские помеще” ния. Они были ремесленниками, торговцами, огороды не сеяли.» (Николай Иванович В.)

«В Городке на площади были большие базары. Вокруг площади стояли еврейские магазины, у каждого еврея был свой магазин – один торговал обувью, второй – льном, следующий – материалом, и т.д., и у каждой семьи свой товар, своя торговля, и если еврей какой неразвитый, ему дадут легкую торговлю, чтобы он не пропал, жил. Бедным они помогали. Они покупали лес и перепродавали за границу. В Городке было 5 пекарен, были закройщики, шевцы. Базары были в будние дни, и у каждого местечка был свой базарный день: Раков – понедельник, Городок – вторник, Молодечно – среда, Воложин – четверг и т. д. Базары начинались затемно и продолжались до 12 часов ночи. На базаре на площади продавали только промышленные товары – обувь, одежду, лен, продукты. На другом конце Городка был другой базар, где продавали скот – лошадей, коров, свиней.

Везде был порядок. В субботу евреи не работали, а в воскресенье нельзя работать православным и католикам, поэтому в эти дни базаров не было».

Хорошо помнит те времена и моя бабушка Мария Иосифовна В.:

«Весь Городок был еврейским. Они занимались торговлей, было очень много лавок, и даже ресторанчик был. Между собой они разговаривали по-еврейски, с нами по-русски, но знали и польский, и белорусский языки».

По воспоминаниям представляется, что жизнь до войны в Городке была полнокровной, по-видимому, не бедной, судя по богатым базарам. Евреи особенно были дружны между собой, но хорошо ладили и с местным населением. В Городке мирно уживались все три религии, рядом стояли православная церковь, еврейская синагога, на краю местечка – католический костел. Были также и три кладбища. Даже в торговых делах учитывались религиозные взгляды – в субботу и воскресенье у всех был выходной. Ни один из респондентов не вспомнил даже ссоры, не то, что еврейских погромов. Это все свидетельствует о религиозной терпимости, уважении к чужому языку, обычаям. Значит, у белорусов, евреев, поляков, которые там жили, были общие представления о добре, зле, чести, совести, справедливости. Это объединяло и христиан и иудеев.

Среди белорусских писателей того времени есть представители еврейской национальности, например, Змитрок Бядуля (Самуил Ефимович Плавник). Мне рассказала о нем мама, она изучала его творчество в школе. Вырос в еврейской семье, работал учителем, писал на белорусском и еврейском языках. Этот факт говорит о том, что в Белоруссии, видимо, в то время соблюдались равные права для людей разных национальностей.

По-видимому, евреи неплохо ладили с польской властью (до 1939-ого года эта территория относилась к Польше), так как кроме торговых лавок в Городке им разрешено было иметь свою еврейскую школу, синагогу. О численности здесь еврейского населения свидетельствует и большое кладбище. Теперь здание синагоги обветшало и скоро рухнет, кладбище полностью заросло и заброшено.

После 1939 года, когда Западная Белоруссия была присоединена к Советскому Союзу, еврейские семьи с приходом новой власти не сильно пострадали (или не успели это сделать). Синагога продолжала существовать, еврейскую школу преобразовали в русскую, с преподаванием еврейского языка.

«При Польше была школа польская и была школа еврейская, русской не было школы. Когда пришли Советы, евреи свою школу преобразовали в русскую, они хитрые. Так в Городке стали русская и белорусская школы, но мы ходили в белорусскую школу, а русская так и оставалась еврейской». (Мария Иосифовна В.)

Меня озадачило, в чем заключается «хитрость» евреев – они сами преобразовали школу, приспосабливаясь к обстоятельствам, или, скорее всего, им это настоятельно посоветовали власти? Пока я не имею ответа на этот вопрос.

Среди репрессированных в Городке в 30-е годы вспоминают только двоих евреев:

«Из Городка в 1939 году, когда пришли Советы, вывезли (репрессировали) двоих евреев – Янкелъ Авербах был осужден за спекуляцию, а второй еврей, такой мастер был, он с польским комендантом полиции жил хорошо, и когда шли Советы, он с комендантом прощался и поцеловался, а на него донесли, за что его и арестовали». (Владимир Макарович П.)

Забегая вперед скажу, что именно советская тюрьма спасла им жизнь, и после войны в Городок вернулись только эти евреи, создали новые семьи. В настоящее время в Городке нет ни одной еврейской семьи.

Мои собеседники свидетельствуют, что взаимоотношения евреев с коренными жителями-белорусами были весьма дружелюбными. Я слушаю рассказы очевидцев:

«Мы по-соседски жили с евреями, люди как люди, соседи. Я помню, еще мать жива была, приходила соседка”еврейка, приносила мацу, угощала». (Николай Иванович В.)

«Евреи хорошие были, дружные, если у нас чего-нибудь не хватало, то помогут, дадут. С детьми их мы не играли, с евреями белорусы не женились. Свадьбы у них были богатые». (Мария Ивановна П.)

«Евреи очень хорошие были люди, нельзя сказать про них ничего плохого. У нас все соседи были евреи. Был сосед Цукерман, аптекарь, на праздники берет ликер и приходит к нам поздравлять». (тетя Глаша)

В детскую память особенно почему-то врезалось то, как евреи угощали соседей мацой, это запомнили все.

«Они пекли мацу, мама ходила помогала раскатывать, но когда они пекли такую мацу, что отговляются, как мы яйцом пасхальным, они туда нас русских не пускали… Все соседи угощали мацой, нанесут на праздники мацы 20 кг или больше». (тетя Глаша)

Таким образом, евреи были благожелательными людьми, по-соседски помогали в беде, поздравляли и угощали по случаю праздников, но тем не менее сохраняли свой язык, обычаи, жили общиной.

Я обратила внимание на то, что жители местечек (белорусы), преимущественно населенных евреями и живших рядом с ними (высказывания, приведенные выше), отзываются о них более положительно, чем жители окрестных маленьких деревень. Вот что говорит Мария Иосифовна В., жившая в маленькой белорусской деревне Пожарище, в 3 км от Городка:

«Евреев не любили наши крестьяне. Во-первых, за то, что они работать не идут на землю, пусть бы работали как мы, а то все торгуют и обманывают, стараются побольше взять, за каждую вещь нужно было торговаться. Во-вторых, разные анекдоты про них ходили. Говорили, что они не любят христиан, и чтобы им испечь свою священную мацу, им нужна христианская кровь. Даже детей пугали – не слушаешься, отдам тебя евреям на мацу».

Я думаю, что подобные небылицы и вымыслы возникали не только из-за различия религий, но и потому, что многие чужие обычаи были непонятны. По-видимому, белорусы из маленьких деревень меньше знали евреев в быту, больше общались с ними в торговых делах, что и накладывало отпечаток на их взгляды. Я думаю, что такое мнение складывалось еще и потому, что крестьянам приходилось отдавать за товар свои деньги, заработанные тяжелым физическим трудом. Им казалось, что торговать легче, товары дорогие, а денег на все не хватало. Сталкивалась психология торговца и крестьянина. Конечно же, наши рассказчики были в то время детьми, или молодыми еще людьми, но они общались с соседями, взрослыми и сверстниками, на их мнение влияли высказывания и суждения родителей.

Но вот наступили «сороковые, роковые, военные и фронтовые» годы. Мир в одночасье рухнул и для евреев, и для белорусов. Но особенно беспощаден и страшен фашизм был к евреям. Среди катастрофы этой войны говорят особо о еврейской Катастрофе (на Западе ее называют Холокост, в Израиле – Шоа; на иврите это слово и означает «катастрофа»). В годы Второй мировой войны было убито 6 млн евреев – треть живущих в мире евреев. Нацисты уничтожали евреев только потому, что евреи были евреями. Их поступки, их взгляды, их жизненные установки вообще не имели никакого значения.

Итак, в Городок ворвалась война и пришла другая нация – немцы, с их громким резким гортанным говором, самоуверенностью, жестокостью. Я обратила внимание, что мои собеседники называют врагов немцы. Осознание простым человеком, что виной всему фашизм, который не имеет национальности, пришло позднее. Простые крестьяне видели – пришли немцы, именно они принесли горе, страдание на их землю, началась «русско-немецкая война» (т. Глаша). Жить стало очень страшно:

«Страшно это пережить. Сейчас не верится, что такую войну пережили» (Владимир Макарович П.).

Я слышала и раньше о войне, о Холокосте, но рассказы свидетелей просто потрясли меня. Наверное, я пока не найду ответ на вопрос, почему именно немецкая нация истребляла евреев и другие народы, и вообще так близко восприняла эту страшную идеологию, попробую лишь исследовать отдельные стороны взаимоотношений местного населения с оккупантами.

Немцы, оккупировав белорусскую землю, создавали для евреев гетто, а иногда расправлялись с ними почти сразу.

«Я помню, накануне в субботу немцы сделали облаву, согнали всех евреев в одно место, а потом отправили их на еврейское кладбище и там расстреляли. Я перед этим пас рядом коров и видел, что на еврейском кладбище выкопали большую канаву, где-то 1,5 м шириной, 1,5м глубиной и около 40м длиной. Мы, дети, туда лазили, смотрели. В воскресенье сидим отец и я за завтраком часов в 9 утра и слышим пулеметные частые выстрелы, мы жили метрах в 400 от этого места. Часа через 2, когда выстрелы прекратились, я пошел на кладбище посмотреть. О, ужас, где я в пятницу-субботу бегал, как трясина ходила земля (здесь уже было несколько человек, подростки, взрослые, но полицейских не было). По-видимому, людей поставили у траншеи, расстреляли, кого замертво засыпали землей, кого полуживого, так, что много еще земли оставалось наверху. Земля ходила ходуном, там еще были живые люди, засыпали живьем…»

Так описывает трагическую расправу немцев с евреями в местечке Турец Николай Иванович В. Он был тогда ребенком, но подробности навсегда врезались в его память и сознание. Слова об этой трагедии даются ему тяжело, а я слушаю и не могу в это поверить.

Согласно опросам многочисленных свидетелей, собранных работниками Городокского краеведческого музея, в Городке было следующее. Летом-осенью 1941 года в Городке фашисты создали концлагерь, то есть гетто, простирающийся от поворота, где живут Луцкие, до Кумчихи, по длине это около 500 м, по ширине 100150 м. Здесь были многочисленные жилые дома евреев. Эта территория была огорожена со всех сторон колючей проволокой. Вход был со стороны бывшей синагоги, здесь позволяло место. Значи тельную часть взрослого населения возили в м. Красное (в 18 км от Городка), на строительство железной дороги.

Мне известно об отношении фашистов к евреям не только из рассказов очевидцев. Об этом свидетельствуют и многочисленные официальные германские документы того времени. С началом оккупации СССР на его территории германское командование вводило меры по поддержанию «нового немецкого порядка». Для этой цели были созданы айнзатцтгруппы, в состав которых входили эсэсовцы, члены гестапо, полиции, шоферы, переводчики и т. д.⁶. В инструкциях, определяющих круг их обязанностей, на первом месте стояла «ликвидация евреев и политических комиссаров». Во исполнение этого приказа еврейская часть населения, включая детей, подлежала полному уничтожению. Немцы выполняли приказы беспрекословно.

Как складывались в условиях оккупации отношения между белорусами и еврейским населением, которое жестоко преследовалось немецкими властями? Ведь за помощь евреям можно было пострадать самому, тем не менее очень многие сочувствовали им и даже помогали как могли. Вот что вспоминает Николай Иванович В.:

«Отец открыл дверь в сенцы, а там на чердаке – еврей сосед. Говорит, Иван, я побуду тут до вечера, а потом уйду. Он ведь понимал, что немцы одинаково наказывали и тех, кто давал приют евреям. Да где ж тут, сосед, мы ж люди, брали на себя ответственность. Вечером он ушел. Потом отец ушел набирать картошку из ямы. Открыл дверь, а там тоже, женщина еврейка и двое детей. Она говорит, я уйду, отец не стал и брать картошку».

Были и другие случаи. Об одном из них, волнуясь и переживая как бы все заново, рассказывает тетя Глаша:

«Ловиц Мария ушла в партизаны. До войны она жила в Городке. Как-то она пришла из леса к соседям Луцким и попросила их принести ей из ее дома кое-какую одежду переодеться. Они говорят, подожди возле склепа, мы сейчас принесем, а сами привели немцев. Но у Марии как сердце чувствовало, она перебралась через забор, возле сарая и ракачом ползла до речки, перебралась через речку. Это было 6-е ноября. Потом она мокрая, холодная добралась в деревню Семерники и постучала в крайнюю хату. Там ее обогрели на печке, дали переодеться, и она ушла в лес. После войны она хотела отблагодарить этих людей, но не нашла».

 Этот случай – яркое свидетельство того, как по-разному ведут себя люди при одних и тех же обстоятельствах. Одни соседи предают, а другие спасают. Нормальные человеческие отношения стали проявлением героизма.

В рассказах очевидцев есть факты как предательства, так и сочувствия, желания помочь евреям. Тетя Глаша вспоминает, что ее дедушка возил в гетто муку, продукты, а сама она носила молоко.

«У меня такие хорошие соседи были, деточки, Сарочка маленькая, я ее так любила, всех убили, не дай Бог…» (т. Глаша)

Но крестьяне боялись расправы со стороны немцев, не все могли преодолеть страх смерти, кроме того, были и просто непорядочные люди, и откровенные негодяи. Вот что рассказывает Мария Иосифовна В., передает со слов очевидца:

«Когда евреев согнали в гетто, были люди, которые таскали их вещи, их богатство, евреи ж зажиточные были. Рассказывала наша теперешняя соседка М. Н. Жоховец, что в Городке в войну рядом с ними жила Щербицкая, она все таскала у евреев вещи и, говорят, даже золото. Евреи на нее были очень злые, и когда Городок временно освободили партизаны, немцев не было, они пришли ее искать, хотели убить. Она спряталась у Жоховцев на печке, а евреи пришли к ее мужу. Муж был дома, он не виноват был ни в чем, не боялся. Евреи пошли по соседям искать, приходили и к Жоховицам, но они ее не выдали, она на печке сидела. Походили, поискали, и опять пришли к мужу, и его убили. Никто ж точно не знает, что там было, может, они золото назад требовали. Евреи, видишь, знали, что она брала их вещи, вот и застрелили, а жена здравствовала потом до 90 лет».

Это можно оценить как мародерство. Соседи, конечно, осуждали Щербицкую, но не выдали ее евреям-партизанам, пожалели, все же «своя». Я осуждаю мародерство, но считаю, что муж был невиновен, он ответил не за свои преступления. По-видимому, в годы войны были случаи скорого неправого суда, как здесь, когда обиженные евреи расправились с невинным человеком. Зло порождает зло.

Слушая рассказы, я задаю себе вопрос – почему евреи не бежали от преследований, не вступали активно в борьбу? Возможно, по религиозным соображениям, как считают некоторые:

«Евреи сильно не сопротивлялись, пока они не были в гетто, они ж могли уйти, но говорят, что у них в священном писании сказано, что для них за грехи будет такое наказание и гибель. Решили, что Бог им послал наказание. Только некоторые образованные, как учитель Окунь, ушли в партизаны». (Мария Иосифовна В.)

«Старые люди, женщины и дети были по религиозному фанатично настроены, они считали, что это уже судьба такая, уже не откупиться, поэтому они покорно несли свою судьбу». (Николай Иванович В.)

В документальной телепередаче, которую я смотрела этой осенью, одна уцелевшая узница гетто назвала следующую причину покорности евреев – если кто-то убегал, расстреливали всю семью.

Значит, не только религиозные мотивы, но и страх за судьбу близких удерживал их в гетто.

Свидетели из Городка рассказывают, что первоначально евреи надеялись откупиться: «Сначала немцы у них брали ценности, столько-то золота собрать, они собирали золото, отдавали немцам, через какое”то время – опять задание дают». (Мария Иосифовна В.)

«Больше всего на это шли полицаи. Было у евреев и золото, и серебро, и материалы, ну и полицаи, обещая сохранить жизнь, вымогали у них ценные вещи. Это был обман». (Николай Иванович В.)

«Были и попытки бежать. Рассказывают, что в Городокском гетто было два подземных хода с улицы в сторону речки, где живут Лебецкие и где Стереховы. Но пока эти места не обнаружены». (Николай Иванович В.)

«Некоторые пытались бежать, доходили до сумасшествия. Несколько человек пытались броситься в речку возле моста, когда их везли на казнь, но их тут же расстреляли. Одному удалось бежать, ему было лет 17. Когда он доехал до места казни, он прижался к борту машины и не вышел, а на обратном пути бежал». (Николай Иванович В.)

Значит, попытки спастись или как-то бороться были и у евреев, только не всегда они оканчивались успешно.

И вот страшный финал этой трагедии в Городке. В 1942 году часть работоспособного еврейского населения из Городокского гетто вывезли в гетто в м. Красное, а остальных уничтожили. Вот как рассказывают местные жители об этом работникам Городокского музея:

«Когда хватали евреев, вдоль гетто выстроились машины, крытые и открытые, пригнали из частей. Людей насильно садили в машины и увозили за речку. Там было брошенное поместье и гумно, при Польше там жил осадник Понятовский, который бондарил, а с приходом Советов уехал в Польшу. Лавникович И.П. рассказывал, что запрещалось кому-нибудь смотреть со стороны, как они расправлялись, но подростками они пасли коров и это видели. Он рассказывал, что по обе стороны гумна у дверей стояли эсэсовцы, они расстреливали в затылок из пистолета детей, женщин, стариков, кого намертво, кого ранили, далее заставляли крепких мужчин, стаскивать трупы в штабеля, в кучи, а потом, когда всех свезли, гумно облили бензином и подожгли. Несколько дней разносился смрад, дым по окрестным деревням, по Городку…»

Так была уничтожена вся еврейская община в местечке Городок.

Это только крупинка еврейской трагедии, а сколько таких пожарищ, расстрелов, погромов прокатилось по всей Европе – в Белоруссии, на Украине, в Польше, Прибалтике.

«В Риге были убиты 35 тыс. человек, в Киеве за время войны были убиты 195 тыс. евреев и «комиссаров». Обер-группенфюрер СС Бах-Залевски с гордостью писал 31 октября 1941 года: «В Эстонии больше нет евреев». Расстрелы мирного населения сопровождались повальными грабежами. Конфисковывалось все, что можно было хоть как-то использовать: обувь, изделия из кожи, одежда, драгоценности, золото, ценные вещи»⁷.

Так почему же немцы настолько ненавидели евреев, что решили их всех уничтожить? Возможно, ответ кроется в следующем.

По словам самих евреев, центральная идея иудаизма – идея избранности. Евреи считают, что Бог избрал из всех народов, из всего человечества евреев, чтобы они выполняли среди других народов на протяжении всей мировой истории особую, данную им Богом задачу. Гитлер и его единомышленники-фашисты были убеждены в том, что германская раса стоит выше всех прочих народов, в особенности евреев. Его цель состояла в создании тоталитарного государства «чистокровных» немцев-арийцев.

В Европе издавна существовало предубеждение против еврейского народа. Например, в 1347 году в Европе началась страшная эпидемия чумы, в распространении которой обвинили евреев:

«Причин ужасного мора, естественно, никто толком не знал, но обезумевшие от страха люди готовы были поверить любой нелепице, лишь бы найти виновного в постигшем их бедствии. Досужие языки тотчас же разнесли молву: евреи отравили колодцы, чтобы извести со свету христиан. Эти слухи стали причиной гибели многих тысяч людей по всей Европе, особенно в Германии. Обезумевшие толпы громили еврейские квар” талы, заживо сжигали десятки семей в их собственных домах»⁸.

Нацистские вожди воспользовались традиционным антисемитизмом части населения, и приступили к геноциду еврейского народа.

…В который раз я прослушиваю воспоминания очевидцев тех событий и размышляю. Довоенный Городок был достаточно благополучным, богатым местечком. Бурно шла торговля, много магазинов, лавок – значит было что продавать и кому покупать.

Без всякой идеи интернационализма проживали рядом белорусы, поляки, евреи преимущественно дружили, соседствовали, молились каждый в своем храме, были небольшие проблемы, но скорее люди были «своими», а если и «чужими», то находили взаимопонимание. Кому нужно было разрушить этот тихий мир, внести хаос, неразбериху, войну, а с ней – слезы, горе, смерть? Как всегда, в жизнь простых людей вмешались политики, им нужно было перекроить мир по-своему.

И вот война, жестокая, страшная. Одни люди убивали других.

За что? В войну проявились качества каждой нации, хотя в поведении людей много общего. Часть евреев не сопротивлялась немцам и были истреблены, стали жертвами фашизма. Некоторые все же бежали, ушли в партизаны и пытались бороться не только с немцами, но и мстить своим местным обидчикам. Белорусы сочувствовали евреям, помогали как могли, но как и среди любого народа, были среди них и равнодушные, и непорядочные люди, которые ради спасения своей жизни могли сделать что угодно.

Война высвечивала в человеке то, что в мирной жизни было незаметно, как самые лучшие качества, так и самые низменные.

Показателен следующий факт советской политики в послевоенные годы. В Городке 9 Мая каждый год проводят митинг в честь Дня Победы, где перечисляют поименно всех погибших в войну жителей Городокского сельсовета, с указанием места гибели. По свидетельству Николая Ивановича В., до 1965 года в этом списке отдельно указывалось – «заживо сожжено 900 евреев», потом эта фраза была опущена, по-видимому, по распоряжению партии. Когда я в мыслях возвращаюсь на место этой страшной трагедии, я думаю о том, что возможно пройдет еще немного времени, уйдут последние живые свидетели и исчезнут эти руины. Мне становится страшно, что люди могут забыть эту трагедию, я начинаю понимать, зачем нам нужна история.

В центре Городка на бывшей рыночной площади стоит памятник жертвам фашистской агрессии. В 90-ых годах в Городок приехали представители еврейской общины и за деревней на месте гибели 900 евреев поставили памятник. Я склоняю голову у этих монументов и думаю, как ответить на этот вопрос – почему представители одной нации заживо жгли детей другой нации? …Работа завершена, я хочу сказать о том, чему я научилась, какие выводы для себя сделала. Собирая воспоминания своих родных и соседей, разыскивая старые фотографии и документы, пытаясь представить картины довоенной жизни, оккупации Городка и окрестных деревень, я прикоснулась к живым страницам истории. Мне кажется, что для того, чтобы понять ход событий того или иного времени, необходимо знать, как жили тогда люди, о чем они мечтали, какие проблемы решали, нужно изучать личную жизнь простых людей, знать их отношение к происходящим событиям. Слушая воспоминания старых людей о 30–40-х годах прошлого столетия, я сделала следующие выводы:

1) Довоенная жизнь местечек в Западной Белоруссии была достаточно благополучной, мирно уживались рядом представители трех религий – христианства, иудаизма и католицизма.

Люди разных религий и национальностей находили общий язык, торговали, уважали друг друга.

2) В 1939 году пришла Советская власть, которая просуществовала меньше двух лет. Людям навязали эту жизнь, но они приняли ее достаточно мирно, с надеждой на лучшее, пусть и не все. Советы не успели себя проявить полностью, коллективизация только начиналась, и то не везде.

3) 1941 год – начало Великой Отечественной войны. Война принесла на белорусскую землю горе, слезы, кровь. Невозможно найти хоть что-нибудь положительное, связанное с войной.

Первые шаги фашистов по оккупированной земле – убийство, запугивание местных жителей. «Жить стало страшно». Самая трагическая страница Второй Мировой войны – это уничтожение евреев, Холокост. Услышанное от свидетелей этого варварства просто потрясло меня. Трудно представить, насколько нужно ненавидеть людей, чтобы заживо сжигать их вместе с детьми. И в первую очередь в этом виноваты политические вожди довоенной Германии, внушившие фашистскую идеологию простым немцам. Уничтожение евреев проводилось под непосредственным руководством фюреров национал-социалистской партии.

* * *

…Я вспоминаю партизанскую молодость бабушки и думаю, как я поступила бы на ее месте? Мне страшно при мысли, что пришлось бы взять оружие и идти в лес. Я хочу мирно жить, учиться, чтоб у меня были мама и папа, ходить в лес только за ягодами и грибами, а самое главное, никого не бояться. Я прошу политиков поразмышлять об этом и сделать свои выводы.

Примечания

1 Анисимов Е.В., Каменский А. Б. Россия в XVIII – первой половине ХIХ века. М., 1994; Юрганов А.Л. , Кацва Л. А. История России XVI-XVIII вв. М., 1998.

2 Данилов А.А., Косулина Л. Г. История РоссииXIX $3 век. М., 1998.

3 Там же.

4 История и география Дисненского и Виленского уездов. Минск: Минский архив, 1896.

5 Архив г. Молодечно. Архивные сведения были предоставлены нам директором Городокского краеведческого музея Н. И. Выдрицким.

6 Сорокина О. Этносы на оккупированной территорий СССР в годы Второй Мировой войны // газета «История», № 42, 2000.

7 Там же.

8 Бойцов М., Шукуров Р. История средних веков: учебник для седьмого класса. М., 1998.