О книге Эдуарда Веркина «Облачный полк»

Юного партизана из повести Эдуарда Веркина «Облачный полк» называют Саныч, дважды – Ленькой; по фамилии командир отряда обратится к нему лишь однажды, незадолго до гибели. Скрывая обронзовевшую фамилию своего персонажа, Эдуард Веркин избавляется от прилипшей к ней за полвека патриотической интонации. С другой стороны, знание имени того, кто воюет в псковских лесах, позволяет воспринимать приключенческую повесть еще и как литературную головоломку. Оценить работу, проделанную с одним из главных героев пионерского пантеона, сможет лишь читатель, хорошо знакомый с его каноническим житием.

История пионеров-героев началась не сразу после войны, когда заниматься прибившимися к партизанам детьми было попросту некогда, а в 50-е, когда к юбилею пионерской организации разрозненные трагические случаи участия детей и подростков в военных действиях объединили, отредактировали, привели к единому образцу (кого-то записали в пионеры задним числом, кому-то убавили возраст). Несколько десятков жизней вписали в типовой сюжет с благородными начинаниями, отважной деятельностью и трагической гибелью.

О Леониде Голикове для серии «Пионеры-герои» издательства «Малыш» писал Юрий Корольков, автор ранней биографии (1959). Корольков вписывает своего персонажа в устоявшийся к 1980-му цикл, объединяющий Володю Дубинина, Валю Котика и др. В результате Голикову пришлось помолодеть на несколько лет. Например, в одной из сцен он подрывает немецкую машину и захватывает секретные чертежи (за эту операцию Голикова представили к звезде героя). Это позволило иллюстратору изобразить, как на забавно на мальчугане болтается форма убитого немецкого генерала.

Рассказчик «Облачного полка» Эдуарда Веркина (Издательство «Компас Гид», 2012) родом из повестей Королькова: это приятель Леньки, Митяйка (на рисунках Юдина 1980 г. его таскают на руках партизаны). Веркин сочиняет эпизодическому герою голиковского жития прошлое (картины разнесенного бомбардировкой родного города, которые он пытается не вспоминать) и будущее. Открывается книга разговором Митяйки с правнуком, который расспрашивает о войне, разбирая чердак с семейными древностями.

Память Митяйки не соблюдает жанровых законов. Его беседа с правнуком и последующие внутренние монологи военного времени начисто лишены официальной патриотической интонации, что в подростковой повести о Великой Отечественной выглядит чуть ли не анахронизмом. Война, о которой старается рассказать Митяйка, это не плацдарм для свершения подвигов, а болезненное обстоятельство, в котором растет и формируется молодой человек. На войне предстоит с жадностью набрасываться на малосъедобную пищу, завидовать боевым успехам товарища (Митяйке никак не удается убить своего первого фашиста, хотя статью Эренбурга он уже выучил наизусть), не забывать планировать мирную жизнь. В митяйкином рассказе о партизанском быте читается усилие молодой головы, помогающее воспринимать войну как приключение, и узнается страшная работа реальности, которая разбивает эту иллюзию.

Эдуард Веркин строит рассказ о Голикове, аккуратно перерабатывая узловые места его героической биографии. Эпизод с подрывом генеральской машины прячет в подростковом трепе, где правда и ее приукрашивание сливаются в залихватскую словесную кашу. Убирает сцену гибели (ею, и особенно последними словами Саныча, назойливо интересуется выведенный в повести официальный биограф, Виктор Фомин), теряя героя из виду в хаосе безнадежного боя. Зато дает своему персонажу вволю порыбачить в увольнительной, на замерзшей реке у родительского села, и не добиться взаимности у любимой девушки. Рассказчик глядит на Саныча с близкого расстояния, на котором даже мифический герой не может не приобрести человеческих черт.

Биограф Фомин упрекает мать Саныча за то, что она помнит не того, кого нужно. Этот упрек звучит одновременно с подготовкой поддельной фотографии: для того, чтобы страна узнавала своего мертвого героя, ни разу не попавшего в объектив, Фомин снимает сестру Голикова, Лиду, наряженную в военную форму. 

Обращаясь к пионерскому мифу после падения СССР, литература изживала старый язык. В пионерские истории Владимира Сорокина возвращались тщательно изымаемые перверсии и насилие; антиутопия Пелевина («Омон Ра») строилась на буквальном следовании героическим образцам. Веркин демонстрирует, как идет работа над созданием знакомого читателю мифа, указывает места, в которых миф вступает в противоречие с фактами биографии. Однако его деконструкция не является ведущей задачей писателя – вероятней всего потому, что у основной его аудитории миф недостаточно сильно навяз в зубах.

Эдуард Веркин, подростковый фантаст по основному роду занятий, не разрушает миф, а перерабатывает его так, чтобы он мог выжить в современной литературной ситуации. Он бережно и дозированно вводит в псковские леса 1943 года мистику, чтобы укоренить героя в истории родной земли, не ограниченной историей советского государства. Саныч рассказывает Митяйке легенды о жертвоприношениях на нехороших болотах и слушает скрипучие шаги одноногого духа. Война в книге Веркина врастает в жизнь и сознание следующих поколений через верования и предания: подобно тому, как нельзя одному бродить по брошенным староверским деревьям, нельзя есть яблоки с деревьев, растущих на месте сожженных фашистами сел.

Таким же образом Веркин старается переформулировать понятие героизма. Единственный, кто узнает в Саныче героя – полубезумный деревенский художник по фамилии Чистяков, написанный Веркиным с Ефима Честнякова, магического реалиста из костромской деревни, чьи даты жизни странным мостиком переброшены из конца ХIХ века в шестидесятые. 

Чистяков Веркина, в чьей избе стоят статуи леших, русалок и домовых, мыслит вне системы государственных наград, и, ничего не зная об ордене Саныча, видит оборванного подростка причисленным к невидимому бессмертному воинству, которое формируется для защиты земли со времен песидских войн. Он пишет портрет – с копьем в руках, окруженным древними витязями и Юрием Гагариным, – и уводит Голиква из пантеона пионеров-героев прямо в иконостас защитников родины. 

В «Облачном полку» Веркин занят сохранением памяти; он работает переводчиком с советского для подростка. Он ищет для своих героев способ перенестись в настоящее время. Не случайно его рассказчик находит общий язык с обвешанным гаджетами правнуком из ХХI века, пропустив два ангажированных официальной версией войны поколения. На сайте книжного конкурса «Книгуру», где повесть Веркина в 2012 году заняла первое место, опубликован длинный список восторженных отзывов. Большой части его авторов разглашение скрываемой до времени фамилии главного персонажа отнюдь не кажется спойлером: с Голиковым они знакомятся по Веркину (если случайным образом им не случилось жить на улице его имени). Они с готовностью принимают Саныча в отряд своих любимых литературных героев, что обеспечивает погибшему под Острой Лукой подростку определенного рода бессмертие.

Софья Сапожникова

По теме: 

• Светлана Леонтьева. Пионер – всем пример // Отечественные записки, № 3(17), 2004.
• Анна Новомлинская. Пионеры-герои / материал urokiistorii