5 сентября 2012

Важнейшие исследования по советской повседневности / Аннотации к работам

Фотография А. Сенникова. Источник: prophotos-ru.livejournal.com

Список научных работ (на русском и английском языке) по теме с аннотациями и ссылками на релевантные рецензии. Все работы разбиты на группы, в зависимости от фокуса исследования: повседневность 1920 – 1930-х, 1940-х – 1950-х, 1960-х – 1980-х, 1920-х – 1980-х.

Советская повседневность 1920-1930-х годов

1. Фицпатрик Ш. Повседневный сталинизм. Социальная история Советской России. М., 2001.

Ш. Фицпатрик рассказывает о жизни советского города в 1930-е годы. В фокусе ее исследования – стратегии выживания человека в специфических социально-политических условиях, «повседневность в чрезвычайное время». Прежде всего Фицпатрик интересуют отношения человека и государства: из-за всеобъемлющей бюрократии от государственных органов зависела вся жизнь гражданина – государство было главным работодателем и главным поставщиком товаров и услуг.

Электронный вариант текста

Рецензия:

Фрумкина Р. Обычная жизнь в невозможные времена // «Отечественные записки» 2002, № 8.

2. Осокина Е. А. За фасадом сталинского изобилия. Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации. М., 1999.

Е. А. Осокина исследует потребительские практики советских граждан в 1930-е годы прежде всего с точки зрения социальной истории. В центре ее внимания – принцип централизованного распределения и такие порожденные им явления как дефицит и иерархия потребления. Автор утверждает, что в снабжении населения государство руководствовалось индустриальными приоритетами развития, что и определяло доступ соответствующих категорий населения к благам. Однако наличие дефицита и привилегий рождало альтернативную систему снабжения –черный рынок, который не только и не столько паразитировал на государственной экономике, сколько дополнял ее.

Рецензии:

Крутицкая Ю. // «Неприкосновенный запас» 2009, № 2(64)
Левкин А. // Русский журнал. 23 января 1999.

3. J. Hellbeck, Revolution on My Mind: Writing a Diary under Stalin. Cambridge, MA, 2006.

Й. Хеллбек создал новое направление в изучении советской истории – «советскую субъективность», которая изучает самосознание советского гражданина. Анализируя дневниковые записи 1930-х годов представителей разных слоев населения, автор реконструирует то, как советские граждане строили себя как «новых людей», встраивая себя в проект построения коммунизма. Поскольку дневник по определению является инструментом для самопознания, считает Хеллбек, он позволяет исследователю изучать индивидуальное в эпоху коллективного, прослеживать формирование советской идентичности на уровне конкретного человека.

Статьи автора на русском языке:

Хелльбек Й. Повседневная идеология: жизнь при сталинизме // «Неприкосновенный запас» 2010, № 4(72)
Хеллбек Й. Личность и система в контексте сталинизма: попытка переоценки исследовательских подходов // Крайности истории и крайности историков. Сб. статей к 60-летию проф. А. Ненарокова. М., 1997. C. 195 –207.

4. Лебина Н. Б. Повседневная жизнь советского города: Нормы и аномалии. 1920–1930 годы. СПб.: «Нева» – «Летний сад», 1999.

На базе мемуаров, дневников, прессы, а также архивных материалов автор говорит о понятиях нормы и аномалии в Ленинграде 1920-30х годов. Н. Б. Лебина рассматривает различные проявления девиантного поведения (употребление алкоголя и наркотиков, проституцию, бандитизм) с точки зрения как формального права, так и моральных представлений в раннесоветское время. Также исследовательница прослеживает такие процессы как выведение в СССР ранее нормальных практик в аномалию (например, религиозные практики) и, наоборот, признание нормой того, что раньше было девиацией («вера в социализм»).

5. Kotkin S. Magnetic Mountain: Stalinism as a Civilization, University of California Press, 1995.

На примере строительства и функционирования Магнитогорского металлургического комбината в СССР в 1930-е годы С. Коткин анализирует формирование новой социалистической цивилизации. Цель автора – понять взаимоотношения граждан, прежде всего рабочих, и власти и реконструировать представления населения о ключевых для того времени понятиях: трудовой дисциплине, социальном происхождении, политической лояльности. Коткин утверждает, что сталинизм представлял собой утопию Просвещения, попытку с помощью государства навязать гражданам идею рационального управления обществом.

6. С. Чуйкина. Дворянская память: «бывшие» в советском городе. Спб.: Издательство Европейского университета, 2006.

На основании анализа устных интервью и письменных воспоминаний дворянских семей, живших в Лениграде, автор показывает их судьбу в послереволюционной России с социологической точки зрения. В первой части монографии исследуется реакция дворян на деклассирование, их выживание в период между двумя войнами, во второй – прослеживается, что происходило с дворянским воспитанием и традициями в советской России, как они «работали» со своим прошлым.

7. Смирнова Т.М. «Бывшие люди» Советской России. Стратегии выживания и пути интеграции. 1917-1936 годы. М.: Издательский дом «Мир истории», 2003.

Т. М. Смирнова смотрит на проблему «бывших» в СССР с исторической точки зрения. На основании архивных материалов она реконструирует политику советской власти по отношению к представителям этого «класса», представления о них, критерии отнесения, репрессии, влияние на них эпохи НЭПа. Автор прослеживает, как на протяжении 1920-1930-х гг. менялась социальная стратификация, как принцип классификации населения отходил от идеи происхождения к идее политической лояльности.

8. Меерович М. Наказание жилищем. Жилищная политика в СССР как средство управления людьми. 1917-1937. М., 2008.

В своем исследовании М. Меерович доказывает, что жилищная политика в 1920-1930-е гг. осознанно использовалась советской властью как эффективное средство управления людьми. Поскольку государство было единственным владельцем всех жилых пространств, то оно могло распределять это ценное благо, исходя из своих идеологических представлений, а также использовать этот ресурс для дисциплинарного воздействия. Автор освещает такие аспекты как проблема собственности на жилье, появление коммунальных квартир и первых кооперативов.

Рецензия:

Крутицкая Ю. // «Неприкосновенный запас» 2008, № 6(62).

Советская повседневность 1940-1950-х годов

9. Зубкова Е. Ю. Послевоенное советское общество: политика и повседневность. 1945-1953. М., 1999.

В своем исследовании Е. Ю. Зубкова показывает общественные настроения в СССР сразу после войны на материале мемуаров, дневников, писем граждан в газеты и во властные структуры, но главное – на основании сводок органов госбезопасности о настроениях граждан. Автор освещает вопросы, связанные с голодом, преступностью, религией, представлениями населения о власти и о геополитике, а также отдельно останавливается на ожиданиях интеллигенции и на таком необычном для тогдашней культуры явлении, как стиляги.

10. Dunham V. In Stalin's Time: Middleclass Values in Soviet Fiction. Cambridge, 1976.

На базе советской художественной литературы конца 1940-х начала 50-х годов В. Данхэм реконструирует ценности периода послевоенного сталинизма. Она замечает, что на смену идеям самопожертвования ради коммунизма и аскетизму пришел интерес к частному, обустройство быта. Автор утверждает, что можно говорить о возникновении своеобразного советского среднего класса, заключившего «большую сделку» с властью: успешные рабочие, инженеры, управленцы получили право благополучно жить, будучи лояльными режиму.

Советская повседневность 1960-1980-х годов

11. Gorsuch A. All this is your World: Soviet Tourism at Home and Abroad after Stalin. Oxford 2011.

Книга Э. Горсач показывает, как в послевоенном Советском Союзе в русле общеевропейских тенденций, но со своей спецификой развивался массовый туризм. Автор затрагивает проблему внутреннего туризма позднесталинской эпохи, подробно останавливается на феномене «советской заграницы» (на примере Эстонии), а затем рассказывает о поездках советских граждан в Восточную и Западную Европу. Горсач, в частности на основании исследования мемуаров и дневников советских путешественников, показывает, что на фоне строгого контроля за выездом и подробного инструктирования советских туристов сами граждане воспринимали заграницу как место для культурного и материального потребления.

Передача о книге // Радио Свобода

Статья автора на русском языке:

Горсач Э. Выступление на международной сцене: советские туристы хрущевской эпохи на капиталистическом Западе // Антропологический форум. 2010. № 13

12. И. Утехин. Очерки коммунального быта. М., ОГИ, 2001.

И. Утехин рассматривает коммунальную квартиру с этнографической точки зрения. На материале глубинных интервью, проведенных в постсоветских коммунальных квартирах в Санкт-Петербурге, он подробно разбирает значение пространств и предметов в коммунальных квартирах, анализирует разделение на приватное и публичное, показывает принципы взаимоотношений соседей, в частности на примере таких ключевых для объекта исследования понятий как зависть и справедливость.

Рецензия:

«Неприкосновенный запас» 2001, № 1(15)

13. A. Yurchak, Everything Was Forever, Until It Was No More: The Last Soviet Generation. Princeton, 2005.

Работа социального антрополога А. Юрчака, посвященная позднесоветскому обществу, анализирует эволюцию идеологического дискурса советской системы. На основании газет, дневников, устных интервью автор приходит к выводу, что в рассматриваемый период люди воспроизводили застывшие формы и ритуалы не из-за веры в них или страха наказания, а потому, что повторение этих форм давало возможность создавать новые, непредвиденные смыслы, в результате чего происходил постепенный медленный сдвиг всего «дискурсивного режима». Именно из-за этого, по мнению Юрчака, происходили на первый взгляд парадоксальные вещи: так, лояльный комсомолец мог любить западные фильмы и западную рок-музыку, одновременно клеймя западные буржуазные пережитки. Формально осуждая вопиющие формы различных «враждебных» явлений, режим тем самым легализовывал умеренные формы тех же явлений, делая их частью советской системы.

Рецензия:

Платт К, Натанс Б. СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ ПО ФОРМЕ, НЕОПРЕДЕЛЕННАЯ ПО СОДЕРЖАНИЮ: позднесоветская культура и книга Алексея Юрчака «Все было навечно, пока не кончилось» // «НЛО» 2010, № 101.

Глава, переведенная на русский язык:

Юрчак А. Поздний социализм и последнее советское поколение // «Неприкосновенный запас» 2007, № 2(52).

14. Alena Ledeneva, Russia’s Economy of Favours: Blat, Networking and Informal Exchange. Cambridge,1998.

А. Леденева анализирует повседневные практики в условиях плановой экономики на примере такого явления как блат. Автор утверждает, что личные связи каждого советского гражданина определяли структуру его потребления, задавая возможности доступа к товарам и услугам. В условиях дефицита и недоверия государственному снабжению блат становился альтернативной системой распределения благ, создавая определенные иерархии.

15. Вайль П., Генис А. 60-е. Мир советского человека. М., 1998.

П. Вайль и А. Генис в своей книге «60-е. Мир советского человека» стремятся реконструировать образ советского человека времён оттепели, выделив своего рода «категории культуры» «шестидесятников», продемонстрировав эволюцию этих взглядов, расцвет и постепенное угасание. В каждой из глав рассматривается одна из культурных категорий – вместе они сформировали мир советского человека 60-х годов. 60-е в понимании Вайля и Гениса – это прежде всего время утопии. Эта идея трансформируется различным образом в ключевых событиях и явлениях эпохи, но глубинная суть её остаётся неизменной.

Рецензия urokiistorii

Советская повседневность 1920-1980-х годов

16. Сигельбаум Л. Машины для товарищей. Биография советского автомобиля. М., 2011.

Автомобиль в СССР интересует Л. Сигельбаума как частная собственность, объект индивидуального стремления в пространстве советской коллективистской идеологии. В исследовании представлен и строго исторический, и историко-культурный подход. С одной стороны, автор описывает историю советского автомобилестроения, подробно показывая судьбу конкретных заводов и моделей. С другой стороны, он прослеживает, какую роль в обществе играл автомобиль на разных этапах советской истории. Так, сначала производство грузового транспорта сильно превышало по объему производство легкового и частные машины были доступны лишь небольшому привилегированному слою. В 1970-е годы производство легковых автомобилей выходит на первый план и при всей их дефицитности они все же становятся доступны широким слоям населения .

17. Лебина Н.Б., Чистиков А. Н. Обыватель и реформы. Картины повседневной жизни горожан в годы нэпа и хрущевского десятилетия. СПб., 2003.

Исследование Н. Б. Лебиной и А. Н. Чистикова посвящены восприятию новых явлений эпохи НЭПа и «оттепели» простым обывателем. Они анализируют, как конкретно проявлялись новые веяния в таких сферах как жилье, одежда, досуг советского человека.

18. Гурова О. Советское нижнее белье: между идеологией и повседневностью – М., 2008.

В своей культурологической работе О. Гурова исследует проблему соотношения идеологии и повседневных практик в СССР на примере феномена советского нижнего белья. Она рассматривает этот предмет одежды как форму и как функцию, анализируя официальные и массовые представления о теле, гигиене, частной жизни, потреблении и моде в СССР.

19. Ловелл С. Дачники. История летнего жилья в России. 1710-2000. СПб, 2008.

Прослеживая историю загородного жилья горожан на протяжении трех столетий, С. Ловелл доказыает, что дача – побочный продукт урбанизации, недаром этот феномен возникает сразу после основания Петербурга, первого русского «современного» города. Говоря о советском периоде развития дач, Ловелл замечает, что летний дом, осуждавшийся после революции как проявление буржуазности, уже к 1930-м годам стал органичной частью советской повседневности, культурным символом, который новый средний класс перенял у старого. До войны дачи были прерогативой элиты и распределялись по ведомственному принципу. Во второй половине XX века дачи появляются у представителей всех слоев населения и представляют собой садовые участки, то есть прежде всего места для огородничества и садоводства. Ловелл показывает, как к концу советской власти все более важными для людей становятся имущественные права и дача предстает воплощением частной собственности.

Рецензии:

Овчинцева Л. «Приют спокойствия, трудов и вдохновенья» // «Отечественные записки» 2004, № 1.
Наринская А. Скука загородных дач // Журнал «Коммерсантъ Weekend», № 7 (103), 27.02.2009.

20. А. А. Федулин, В. Э. Багдасарян, И. Б. Орлов, Й. Й. Шнайдген. Советское зазеркалье. Иностранный туризм в СССР в 1930-1980-е годы. М., 2008.

На материалах Интуриста авторы изучают историю посещения СССР иностранцами с точки зрения позиционирования страны. Пропагандистская политика восстанавливается из содержания экскурсионных программ, инструкций для гидов-переводчиков, рекомендаций относительно ответов на потенциальные вопросы иностранцев и тех ограничений, которые вводились для иностранных туристов. Авторы разграничивают довоенный период, когда СССР посещали исключительно огранизованные группы, прежде всего по профессиональному признаку (рабочие), и период 1960-1980-х, когда туризм во всем мире стал массовым явлением.

21. C. Kelly, Children's World: Growing Up in Russia, 1890-1991. New Haven, 2007.

В объемной работе К. Келли представлена культурная история российского детства в XX веке. На основании обширного круга источников автор реконструирует политику государства по отношению к детям и детскую повседневность. Келли утверждает, что в рассматриваемый ею временной отрезок вне зависимости от господствовавшей в стране идеологии детство воспринималось как важный предмет общественного и государственного внимания, создавалось множество институций, способствующих воспитанию детей. Говоря о советском периоде, исследовательница отмечает, что хотя в целом отношение к воспитанию шло в СССР вполне в русле мировых тенденций, советские идеологи подчеркивали уникальность советского подхода. Однако на деле практика в СССР не поспевала за пропагандой, особенно в том, что касалось медицины и потребления.

Рецензия: