Белогвардейцы на Иберии
17 июля 1936 года в Испании началась гражданская война. Несмотря на то, что главными противоборствующими сторонами были республиканцы и националисты, в некотором смысле она была международной. Так, республиканцев поддержали Советский Союз и тысячи добровольцев левых взглядов со всего мира, которые объединились в так называемые интернациональные бригады. Вторых — Италия, Португалия и Германия. Помимо прочих, на стороне франкистов воевали русские эмигранты из разных стран Европы, видевшие своей главной целью «путь в Москву — через красный Мадрид».
К моменту начала войны русские беженцы сосредоточились в Греции, Югославии, Болгарии, Чехословакии и Латвии. Однако крупнейшая в Европе эмигрантская диаспора численностью до 200 тыс. человек была во Франции, сконцентрированная в ее столице — Париже. Она вела довольно бурную деятельность. По словам протопресвитера Иоанна Мейендорфа, «“Русский Париж“ был целым миром». Там «жили… ведущие интеллектуалы, художники, богословы, великие князья и бывшие царские министры». Их «творческая и культурная жизнь… была необычайно активной: публиковалось множество… журналов и… газет». В них «продолжались жаркие политические споры эмигрантов».
Большая их часть раскололась на 2 лагеря: «оборонцы» и «пораженцы». Оборонцы, в основном либералы и социалисты, с оговорками симпатизировали Советскому Союзу. В 1936 году в Париж при поддержке советского посольства было образовано Русское эмигрантское оборонческое движение. Ее девизом служили следующие слова: «Оборонец тот, кто при всех условиях ставит защиту своей Родины выше политических разногласий с властью». Он подтверждался позицией активных участников организации. Так, в 1938 году при участии социалиста-революционера М. Л. Слонима был создан «Русский комитет помощи республиканской Испании». А парижская газета «Последние новости», главным редактором которой был либерал П. Н. Милюков, писала, что «Красная армия — это уже русская армия» и «дипломатия Молотова — просто русская». На их позициях стоял и министр-председатель российского Временного правительства в 1917 году А. Ф. Керенский, который в то время жил в США.
Это особенно озлобляло другую часть эмигрантов, не желавшую мириться с советской властью ни при каких обстоятельствах. Они получили название «пораженцы», т. к. желали уничтожения революционного и, по их мнению, незаконного режима большевиков. Суть их убеждений заключалась в том, что пораженцы не считали Советский Союз Россией и в связи с этим не чувствовали перед ним никакой моральной ответственности. Поэтому они испытывали симпатию к любым ярко выраженным антисоветским силам.
Независимую от обеих фракций позицию занимал генерал-лейтенант А. И. Деникин. Она заключалась в формуле «Свергайте советскую власть, но берегите Россию!».
В свете этого идеологического противостояния судьба Испании была особенно актуальным вопросом.
В 1923 году к власти в стране пришел диктатор Мигель Примо де Ривера. В его правление на Испанию обрушился всемирный экономический кризис. Испанцы в полной мере ощутили на себе падение уровня жизни. Авторитет власти падал. В 1931 году в стране была провозглашена демократия. Однако это никак не отразилось на социальном положении населения: оно продолжало жить бедно. А политическая нестабильность приводила к тому, что партии становились все более непримиримыми. Власть пыталась провести трудовую реформу, но население и предприниматели ей сопротивлялись. 40% испанских военнослужащих попали под сокращения. Церковь была отделена от государства. Не увенчалась успехом и реформа в сельском хозяйстве.
В 1936 году прошли очередные выборы, на которых победила коалиция «Народный фронт». В нее вошли социалисты, анархисты и коммунисты. В то же время результатами выборов были недовольны католические верующие, священники, монархисты, националисты и военнослужащие. Это послужило началом уличных столкновений. 12 июля того же года был убит офицер-республиканец. В ответ застрелили депутата от консервативных сил. К антиреспубликанским протестам присоединились военнослужащие. Началась война.
Многие эмигранты-пораженцы горели желанием помочь в борьбе против коммунистов. Наибольшую активность в мобилизации сил белогвардейцев проявил Русский общевоинский союз (РОВС). Его руководитель генерал-лейтенант Е. К. Миллер полагал, что это единственно возможный способ сохранения военных кадров, которые подвергались преследованию на территории Франции.
26 ноября 1936 года союз установил отношения с вооружёнными силами испанских националистов через посольство Испании.
О публичной позиции СССР по отношению к испанским националистам в то время можно судить по советской прессе. Например, одна из ноябрьских статей органа ЦК ВКП(б) газеты «Правда» называется «Прекратить фашистскую интервенцию в Испании!». В ней содержится резолюция московских рабочих по поводу военных действий на Пиренейском полуострове. В частности, там есть такие слова: «Пусть бесятся подлые псы из фашистской Германии, Италии и Португалии. Их ненависть, ярость и клевета, их угрозы не устрашат защитников свободы… Мы требуем… заставить фашистские страны уважать международное право и немедленно прекратить помощь фашистским мятежникам Испании» и «предоставить законному правительству республиканской Испании… право и возможность получать всё необходимое в его борьбе с бандами фашистских мятежников».
В первых числах марта 1937 года в пограничный французский городок Сен-Жан-де-Люз из Парижа направились 7 артиллеристов-марковцев под командованием капитана П. В. Белина-Олейникова. Ей удалось успешно пробраться на испанскую территорию. 16 числа того же месяца выдвинулся второй отряд, однако его участников схватила и арестовала полиция. Этот случай широко освещался во Франции, в результате чего от идеи скоординированной переправки белоэмигрантов на помощь Франко пришлось отказаться. Отныне каждый должен был пробираться в Испанию своими собственными силами.
Первыми самостоятельно до мест будущей службы стали добираться генерал-майоры А. В. Фок и Н. В. Шинкаренко, капитан Н. Е. Кривошея и штабс-капитан Я. Т. Полухин. Перейдя границу Испанского Марокко, они были настороженно встречены испанскими националистами, связывавшими слово «русский» исключительно с коммунизмом. Однако, опросив их, испанцы поняли, что имеют дело с эмигрантами.
Белые в Испании 1
Вот как описывал неизвестный русский доброволец свое пребывание в Испании в номере 173 журнала «Часовой» от 1 сентября 1936 года: «Здесь, на испанском юге, всё население против большевиков. Надо только видеть, как встречают белых. Красные зверствуют, как и у нас. Мы, вот, прошли уже десятка два селений, и я лично видел разрушенные, сожженные и загаженные храмы, трупы священников, трупы детей и женщин. Я лично видел и присутствовал при составлении протокола: жену ушедшего к белым жандарма, мать четырёх детей, изнасиловала при детях банда красногвардейцев, потом при ней же убила двух её мальчиков. Страшные сцены, которые, естественно, ожесточают и белых. „Белые“ — так они и называют себя».
Тем не менее генералиссимус Франсиско Франко отнесся к русским эмигрантам весьма настороженно.
Судьба Шинкаренко заслуживает особого внимания. Герой Первой мировой войны, награждённый орденом Святого Георгия за успешную атаку на вражеские позиции, белогвардейский командир, до последнего боровшийся против коммунистов, в Испании он выступил на стороне карлистов — монархистов, которые поддерживали Франко. Ему пришлось начать простым солдатом, что он воспринял весьма болезненно. Тем не менее он побывал на различных участках фронта, поучаствовал в боях под Толедо, Мадридом, Сарагосой. Впоследствии, в ходе войны, ему удалось поступить на службу в испанский иностранный легион. Затем работал в штаб-квартире офицера Х. Э. Варелы, получившего в конце войны звание дивизионного генерала.
В июле 1937 года он направил Франко петицию, в которой просил разрешения создать русское вооружённое формирование, в которое вошли бы эмигранты со всего мира. Шинкаренко подчёркивал, что белогвардейцы наравне с испанцами благородно защищают христианскую культуру Европы и что с 1917 года воюют против «наших смертельных врагов», большевиков. Франко отреагировал кратко, поблагодарив в ответном письме за интерес «к борьбе испанских националистов», но отказав в просьбе.
Трагично сложилась судьба Фока. Изначально его отказались брать на службу из-за возраста (ему было 57 лет). Тем не менее он не собирался сдаваться и решил продемонстрировать свои навыки. Фок резко выхватил у стоящего рядом караульного ружьё и исполнил с ним несколько сложных трюков. Удивленные испанцы решили уступить ему и приняли на службу. Он оказался в батальоне карлистов «Донна Мария де Молина». Погиб недалеко от Сарагосы в августе 1937 года. Его роту окружили коммунисты, Фок с другими военнослужащими укрепился в церкви, из которой они отстреливались на протяжении 2 недель. Погиб при попытке прорыва.
В том сражении погиб и штабс-капитан Я. Т. Полухин, во время Гражданской войны сражавшийся в вооружённых силах Юга России. Он был ранен в шею и перенесен в храм для перевязки. После артиллерийского обстрела оказался погребен под развалинами.
Посмертно Фок и Полухин были удостоен высшего испанского военного ордена Святого Фердинанда.
По-настоящему выдающейся выдалась военная карьера старшего лейтенанта В. М. Марченко. С 1923 года он жил в Испании. Служил в испанском Иностранном легионе, затем — гражданским лётчиком на линиях Мадрид — Париж и Мадрид — Берлин. Оказавшись после начала боевых действий в столице Испании, был арестован, но сумел сбежать во Францию. Оттуда направился к националистам, устроившись в военную авиацию, где своей самоотверженностью заслужил исключительное почтение сослуживцев. Погиб в ночь с 15 на 16 сентября 1937 года в бою против, предположительно, советского пилота И. Т. Еременко.
Вот как описывал этот эпизод старший лейтенант Ф. Ф. Пелль в статье «Памяти героя» для №136-137 пражского «Морского вестника» за апрель-май 1939 года: Марченко вылетел с «аэродрома белых в 8… час. вечера с зажигательными бомбами и, прилетев на неприятельский аэродром, бросил светящуюся “бенгалу”, чтобы лучше видеть место, куда… сбрасывать бомбы… эта “бенгала” дает очень сильный свет… его сразу увидели… неприятельские летчики, и один советский лётчик вылетел на истребителе». Марченко «за это время сделал два полета над аэродромом и сбросил все бомбы: зажёг несколько аппаратов и поджёг два амбара». Закончив работу, «чтобы убедиться в результате, он сделал ещё один пролёт над аэродромом и сбросил ещё одну светящуюся бомбу. Таким образом, он осветил свой аппарат, и неприятель его немедленно атаковал и первыми выстрелами пробил ему бензиновый бак, и аппарат загорелся. Всеволод Михайлович, видя свой аппарат в пламени, выпустил весь газолин и старался, планируя, достигнуть позиции белых… видя, что это невозможно, выпрыгнул из аппарата на парашюте и благополучно достиг земли. От огня в аппарате у него были обожжены руки и ноги. Выпрыгивая из аппарата, он поранил себе голову. Достигнув земли, он пошёл в сторону своих позиций. Пройдя 4 км, он при пересечении маленького шоссе был освещен фонарями автомобиля красных. Вышедшие из автомобиля приказали ему сдаться, на что» он «ответил огнем из пистолета. Ответным огнем красных… был убит». По приказу советских пилотов он должен был быть похоронен на городском кладбище, но местные коммунисты вырыли его, выкинули из гроба и зарыли вне кладбища. «По занятии этого места белыми пасынок… отыскал его могилу, положил в гроб и отвёз в Севилью, где Всеволод Михайлович и похоронен с воинскими почестями».
Одним из наиболее выдающихся русских военнослужащих был капитан Н. Е. Кривошея. Под его фактическим командованием находился русский отряд в батальоне «Донна Мария де Молина». Расположение к нему выказывали не только эмигрантские командиры, но и испанские. Будучи иностранцем, имел ограничения на продвижение по карьерной лестнице, несмотря на наличие успехов в боях. После окончания войны, удостоившись звания лейтенанта, нёс службу в испанском иностранном легионе в Сеуте.
1 мая 1939 года Гражданская война в Испании закончилась. В тот же день в Париже вышел очередной, 234-й номер «Часового». В нем была статья «Победа национальной Испании», которая оповещала эмигрантов о том, что «сопротивление красных окончательно сломлено и войска генерала Франко вступили в Мадрид. Русские люди, приветствуя генерала Франко, должны гордиться тем, что в составе его войск принимал участие маленький русский отряд».
Автор писал, что «всего русских добровольцев в национальной испанской армии было 72 человека. Прибыли они сюда из разных стран, большинство из Франции». Сообщались и интересные сведения: «Доброволец, прибывший в Испанию из самой далёкой страны, бесспорно, наш соотечественник Николай Эвальдович Барк, приехавший сюда с Мадагаскара, где он занимал хорошее положение», служа по французском иностранном легионе. «Из числа 72 добровольцев 34 убито и из оставшихся живыми 9 ранено». В конце статьи автор, находившийся на пораженческих позициях, делал вывод, что русские добровольцы «доказали испанцам, что Россия — это не СССР, как это все почти здесь считали до их прибытия, и что русский и коммунист — не одно и то же!».
В журнале делился своими эмоциями и Шинкаренко: «Старший среди всех русских, которые сражались против красных в Испании, я видел сегодня тысячи пленных. Видел, как развалилась и рассыпалась вся красная сила. Видел, как стало ничто все усилие красного мира против свободы и цивилизации нашей христианской Европы». Не оставлял он надежды и на то, что это произойдёт с Советским Союзом: «Молю Бога, чтобы мы, русские, увидали то же самое, то же подобное, в нашей освобождённой России. И знаю… мы сможем увидеть русскую победу только благодаря нашему собственному русскому усилию и желанию».
Советская же пресса, считавшая, что испанцы сражаются «с армией фашистских палачей», не уделила никакого внимания собственному разгрому в Испании. В номере от 1 мая 1939 года «Красная Звезда» писала лишь о параде трудящихся.
Часть эмигрантов, принявшая участие в войне на стороне Франко, осталась в Испании, продолжив службу в испанской армии. Другие занялись обустройством гражданской жизни. Празднуя победу, Франко пожаловал некоторым русским добровольцам звания лейтенантов, дал гражданство и назначил пенсии. Им даже позволили промаршировать на параде победы под флагом царской России.
Для русской пораженческой эмиграции поля Испании стали своеобразной проверкой на прочность. Она впервые увидела, что коммунизм может быть уничтожен, надеясь, что то же произойдёт в будущем и в СССР. Впрочем, большинству «испанских белогвардейцев» так и не удалось воспользоваться плодами своих достижений. После начала Великой Отечественной войны многие из них отправились на Восточный фронт воевать с СССР и погибли там. Одним из счастливых исключений стал генерал-майор Шинкаренко — он поселился в городе Сан-Себастьян, где писал книги, не принимал больше участия в войне, прожил до 1968 года и умер, попав под машину.
