Российская историческая политика в декабре 2011 г. (на примере топонимики)
«Советский» подход к топонимике исходит из восприятия общественного пространства как сферы, целиком подконтрольной государству и пронизанной государственной идеологией. Государство бросает вызов традиционному укладу жизни и главному его носителю – горизонтальным сообществам. В этом смысле система городских пространств – улиц и площадей – является воплощением государственной идеологии и монументом могуществу и исторической правоты господствующего строя.
Возможность назначить имена улицам, не считаясь с традиционным укладом и привычными названиями, является одним из высших проявлений власти государства над локальным сообществом. На карты городов СССР был за короткий промежуток времени спроецирован весь пантеон идей и личностей советской идеологии. Изменения в идеологии, разоблачения культов личностей и т. п. вели к кампаниям по переименованию улиц. С легкостью в названиях городских объектов и самих городов могли быть «увековечены» только что умершие или ещё живые вожди
Условно «традиционный» подход, сформулированный горсткой московских и питерских интеллектуалов 1990-х годов
В задачи настоящего обзора входит рассмотрение того, как эти стратегии реализуются в современной России. Nomen est omen – отношение к имени демонстрирует сущность государства.
1. Предварительные замечания
1.1 Как названия даются и сколько это стоит
В соответствии с действующим законодательством
Вопрос о переименовании городов решается на федеральном уровне
Стоимость переименований зависит от размеров и значения объекта и складывается главным образом из расходов на смену табличек и внесения изменений в документацию (в большинстве случаев, бесплатных). Вопреки распространённому мнению, жителям переименованных улиц сейчас нет необходимости срочно менять документы, почта воспринимает как старое, так и новое название улиц, изменения в географические карты вносятся бесплатно. Таким образом, смена названия является, хотя и недешевым, но по соотношению затрат и результата чрезвычайно эффективным «имиджевым» ходом.
Кто отвечает за принятие решений
В Санкт-Петербурге: комиссия собирается не менее двух раз в год, для решения срочных вопросов (таким, например, стал вопрос об «увековечении» памяти Виктора Цоя в топонимике). Комиссия (с момента основания поддерживающая идеи возвращения дореволюционных названий) не принимает решений, а только выражает рекомендации. Окончательное решение о переименовании принимает губернатор города. Согласно «Положению», в составе комиссии должны присутствовать не менее 11 человек, все члены должны иметь высшее образование.
В Москве решения топонимической комиссии (под названием «Городская межведомственная комиссия по наименованию территориальных единиц, улиц и станций метрополитена города Москвы») имеют также лишь рекомендательный характер. В зависимости от статуса объекта, окончательное решение о переименовании принимает мэр (названия административных округов), правительство (названия улиц и станций метро), городская Дума (названия районов) или органы местного самоуправления городских округов или поселений. В состав нынешней комиссии входит более 30 человек – в основном чиновники и учёные (кандидаты и доктора наук). За последний год комиссия собиралась дважды, результатом её работы стало присвоение имён нескольким учреждениям образования, ликвидация повторяющихся названий на карте города и переименование ряда Проектируемых проспектов, а также рекомендация к изменению названия недостроенной станции метро «Братеево» на «Алма-Атинскую».
Переименования и советское прошлое – грани вопроса
Эпоха переименований городов, как кажется, в основном ушла в прошлое
В Москве, пережившей лихорадку переименований в 1990-х, в последнее десятилетие активность на этом поле заметно поубавилась (к нескольким исключениям мы вернёмся позднее). Наиболее громкие новости о переименованиях или планах переименований приходят в последнее время из Санкт-Петербурга и из провинциальных городов. В последних улучшение материального положения и практически полное исчезновение «красного пояса» поставили те же топонимические проблемы несоответствия топонимики политическому курсу, которые стояли перед крупными городами с руководителями-демократами в 1990-х.
Чаще всего переименования рассматриваются их инициаторами как способ избавления от груза советского прошлого. Спектр позиций, которых придерживаются сторонники такого рода перемен, весьма широк. Кем-то двигает простое стремление к возвращению «исторических» (то есть дореволюционных) названий и изменению тем самым имиджа населенного пункта, кем-то – отторжение к названиям улиц в честь непопулярных ныне и не имеющих никакого отношения к городу революционеров, кем-то – ненависть к «террористам», запятнавшим свои руки кровью. Разумеется, эти мотивы не исключают друг друга, в этом смысле отношение к топонимике тесно связано с отношением к советскому прошлому и современности. Несколько примеров.
Активную позицию по вопросу возвращения исторических названий улицам в Екатеринбурге занял ректор негосударственного Уральского Финансово-Юридического института Владислав Назаров, который при поддержке Екатеринбургской епархии в марте 2012 года начал сбор подписей в поддержку переименования улицы Карла Либкнехта в Вознесенский проспект (http://urokiistorii.ru/3143). Однако переименованием Карла Либкнехта, очевидно, амбиции Владислава Назарова не ограничатся (об активности ректора УрФЮИ свидетельствует хотя бы совместный с епархией своеобразный проект выставки “Царская династия Романовых и Екатеринбург” — см.:.urokiistorii.ru/3413). Ключевой для организаторов переименований вопрос «Что сделал Карл Либкнехт для города?» можно легко переформулировать, поставив на место Либкнехта Розу Люксембург, Георгия Тверитина, 50-летие Октября и других «героев» центральной части города.
Аналогичную кампанию по переименованию улиц начал мэр города Троицка Челябинской области Виктор Щекотов, выступив с программным заявлением на одном из городских мероприятий в ноябре 2011 года: «Я против того, чтобы историю переписывали, но я считаю, что в городе слишком много „красного“. К тому же Троицку есть в честь кого давать названия улицам» (http://urokiistorii.ru/2744). Поле для деятельности мэра представляется огромным – сейчас подавляющее большинство улиц города названо в честь коммунистов-героев гражданской войны и революционеров (http://www.troitsk74.ru/about-city/streets/). Вместе с тем, запланированные переименования показывают типично «советский» подход к проблеме. Так, вместо Красноармейской улицы на карте города появится улица им. Ф. Плевако (“именной” топоним). Улица Володарского либо вернёт своё историческое название Соборная, либо решением сверху будет переименована в Набережную.
В Ставрополе в августе 2011 года прошел круглый стол по вопросам сохранения культурного наследия, собравший сторонников возвращения «исторических» названий улиц города и переименований. Интересно, что на круглом столе также были представлены различные точки зрения – от желания избавиться от «советского» облика города до стремления предать забвению имена профессиональных революционеров, проявивших «ужасную жестокость при расправах над врагами революции в годы Гражданской войны» (http://urokiistorii.ru/51354).
В ноябре 2011 года группа жителей Санкт-Петербурга, объединившаяся вокруг радиостанции Санкт-Петербургской митрополии “Град Петров” и передачи “Возвращение в Петербург”, выступила с обращением к городской администрации. Ратуя за возвращение исторических названий ряду улиц в центре города и переименование городских объектов на окраинах, инициативная группа в качестве одной из главных причин для смены названий назвала необходимость скорейшего искоренения имён преступников из городской топографии: «сохранение на карте города имен революционеров-террористов, а также людей, по чьей вине погибли миллионы россиян, неэтично и недопустимо для цивилизованного общества, а также противоречит российским культурным и религиозным традициям» (http://urokiistorii.ru/2622). Столь чётко выраженная позиция не нашла широкой поддержки: по информации организаторов, под обращением сперва было собрано 1500 подписей, а затем (когда появилась возможность поставить подпись на сайте радиостанции) – 2500. Аргументы «нравственного» порядка, к которым среди прочего апеллируют сторонники «Возвращения в Петербург», были восприняты в топонимической комиссии с изрядной долей осторожности. «В истории России, в истории Петербурга, наверное, было много людей, которые себя запятнали тем или иным образом. Таковых людей достаточно и в числе основателей нашего города, но это не является основанием, например, Меншиковский проспект искоренять со всех карт», – рассказал на пресс-конференции в январе 2012 года член комиссии, Андрей Рыжков (http://www.iskusstvo.tv/News/2012/01/24/v-peterburge-rasskazali-kak-ulicy-poluchayut-svoi-nazvaniya). При этом в комиссии в целом поддержали идею возвращения исторических названий (и отвергли предложения по переименованию улиц в новых кварталах города). В администрации города решили иначе: ссылаясь на неопубликованные социологические исследования, губернатор решил отказаться от решения вызывающих неоднозначное вопросов о переименовании и ввел решение по вопросам возвращения старых названий улицам откладывается на 3 года: губернатор дал распоряжение о введении моратория на переименования (http://www.fontanka.ru/2012/05/17/201/).
Предложенные примеры демонстрируют общую тенденцию, которой следуют переименования как в крупных центрах, так и в глубокой провинции – Советский Союз должен быть стёрт с карт если не полностью, то в наиболее одиозных своих проявлениях
А нужно ли преодоление? Реакция общества и ответы властей
Как показывают несколько прецедентов, активная борьба с советскими названиями, проходящая под лозунгами возрождения дореволюционной культуры или вычеркивания имён «аморальных» людей с карты города, воспринимается в обществе не однозначно. Помимо не всегда удачной аргументации инициаторов перемен, многие задаются вопросом о том, зачем вообще нужны новые названия привычным улицам. За годы обычной, далёкой от идеологических конфликтов, жизни «советское» содержание названий в массовом сознании истирается. «Ленин» превращается в центр зала ожидания вокзала, а «Халтурин» – в тенистую улочку, ведущую к железной дороге. Нагнетание ажиотажа вокруг традиционных названий воспринимается потому жителями городов в штыки.
Очень ярко позиции по этому вопросу выявились в дискуссии, вызванной очередным резонансным заявлением (http://urokiistorii.ru/51126) писателя и политика Владимира Мединского (http://www.urokiistorii.ru/tag/medinskii). В июне новоиспеченный министр культуры призвал переименовать ряд московских улиц, названных по именам «террористов» (в их числе назван Пётр Войков), в честь членов царской семьи – великого князя Сергея Александровича и княгини Елизаветы Федоровны. Инициатива Мединского, судя по многочисленным комментариям в печатных СМИ и Интернете, была встречена с опаской. Среди тех, кто отнёсся к предложению министра с долей серьёзности, разгорелась дискуссия относительно его «историко-политического» содержания. С одной стороны, репутация предложенных министром культуры персонажей российской истории оказалась далеко небезупречной (князь Сергей Александрович, например, ответственен за бойню Кровавого Воскресенья 1905 года). С другой – было подмечено, что найти таких персонажей истории, которые не вызывали бы нареканий, вообще не так-то просто. В одном из комментариев была сформулирована мысль о недопустимости «вытравливания» истории с городской карты – это ведёт к расколам в обществе и культурной шизофрении. Нашлись, разумеется, и защитники «террористов». Другая (и большая) часть участников обсуждений была более всего возмущена фактом очередной попытки чиновника вмешаться в дела городской топографии и «подверстать» её под дорогую его сердцу идеологию.
Приведенные ниже примеры показательны с точки зрения отношения к переименованиям “снизу”. Так, в городе Валуйки Белгородской области известие о переименовании улицы Ленина в Никольскую в июле 2011 года спровоцировало массовый (соразмеряя масштабы) «сход» недовольных местных жителей (urokiistorii.ru/2138). В недавнем опросе на сайте администрации Фрунзенского района Санкт-Петербурга (http://frunzspb.ru/ru/component/apoll/apoll/11-2012-03-29-12-41-43.html) за переименование улиц Белы Куна и Олеко Дундича в Купчино высказались 3719 человек, против – 2449 (следует отметить, что проголосовать на сайте может каждый, поэтому нельзя говорить, что подобный опрос отражает мнение жителей района). На сайте томской городской Думы опубликован аналитический отчёт по результатам онлайн-голосования в мае 2012 года.
Одним из основных вопросов, поставленных перед заполнившими опубликованную на думском форуме анкету, был вопрос о переименовании городского проспекта Ленина в Университетский. Результаты свидетельствуют о нежелании большей части горожан расставаться с привычным городским топонимом (54% высказались против переименования), а также о противоречивом отношении к идее появления на карте города нового Университетского проспекта (44% – за, 48 – против). Обсуждение идеи переименования на городском телевидении показало совершенно иную картину: из 5 тысяч позвонивших на телеканал ТВ2 более чем 4,5 тысяч проголосовали против переименования (http://www.tv2.tomsk.ru/news/opros-bolshinstvo-ltelezritelei-tv-2-protiv-pereimenovaniya-pr-leninal). В Кирове обсуждение вопроса о переименовании улиц с дублирующимися наименованиями вылилось в острые споры. Довольно внушительной (606 человек) представляется группа «НЕТ – переименованию города Кирова и его улиц!» в социальной сети «Вконтакте» (http://vk.com/club7329202).
Интерес представляет реакция жителей на творение неких акционистов из Читы. Мартовской ночью 2011 года они «переименовали» улицу Амурскую в улицу Сталина, заклеив все старые таблички новыми. Ночная «советизация» улицы была воспринята жителями как хулиганство. Вместе с тем вопрос о возможности появления улицы Сталина в городе обсуждался с терпимостью и, в некоторых случаях, даже с сочувствием (http://www.urokiistorii.ru/3148).
Приведенные примеры показывают, сколь непримиримыми могут быть позиции разных (и весьма значительных) групп населения по вопросам переименований улиц. Вместе с тем эти споры быстро затухают. Дискуссии о зачастую спускаемых «сверху» переименованиях не затрагивают материальных основ существования горожан. Это способствует тому, что довольно быстро возмущение относительно переименования уступает место равнодушию, а из него вырастает новая привычка, обретающая силу традиции. Важным фактором является также мобильность жителей больших городов и частые (особенно в среде молодых специалистов) переезды. Следствием становится возможность властей при наличии политической воли «переламывать» общественное мнение, не опасаясь ответной реакции.
Впрочем, власти некоторых городов стремятся избежать и первоначальных взрывов негодования, и последующей «ломки» сознания обитателей улиц. Уже сейчас на указателях сохранивших свои «советские» названия улиц указываются их традиционные названия (так поступают, например, в Кронштадте, Владикавказе, Торжке). В Великом Новгороде прижилась традиция давать улицам двойные имена – из дореволюционной и «советской» частей (улицы Черемнова-Конюхова, Тимура Фрунзе-Оловянка, Телегина-Редятина и др.)
